Стало не по себе.
«Твоим голосом говорил бог» — сказал мне старец.
Я не знал, как реагировать, поэтому убежал прочь в полном смущении. Помнишь, милый Диего, ты меня долго разыскивал по всему монастырю?! В конечном итоге, тебе удалось меня обнаружить на крыше. Я плакал. Скорее всего, я просто был напуган и перевозбужден событиями. Диего, твои руки всегда успокаивали… Ты обнял меня, и стало хорошо. Даже ливень, хлынувший из разверзшихся небес, не стал помехой.
Потом Игнасио мне заявил, что мой голос — проклятие, искус Дьявола, влившийся мне в глотку. Он считал мое пение порочной манипуляцией сердцами людей. Он запретил мне петь. Навсегда…
— Скучаешь? — раздался голос за моей спиной, и чья-то крепкая рука легла мне на плечо.
Прости, Диего, я отвлекусь…
Я резко скинул руку Джорджа и недовольно на него сощурился.
Он, как ни в чем не бывало, был весел и надменен.
— Я заметил, что тебя нет, решил проверить, куда ты делся…
— Занервничал, — подметил я.
— Нет, что ты! — хмыкнул Джордж.
— А зря, я мог получить приказ…
— Господи, это и был твой расчет? Ты хотел, чтобы я так решил и впал в панику? — американец рассмеялся во всю свою белозубость, — Мышонок…
Его тон казался ласковым, поэтому бесил.
Я ничего не ответил, прячась взглядом на дне стакана с соком.
— Ах, прости, — Джордж картинно изобразил раскаяние, — Ты же просил тебя так не называть. Больше не буду!
— Да-да, но мне все равно.
Нельзя было показывать свою уязвленность.
— Значит, ты решил меня немного понервировать, — усмехнулся Гленорван, — Альентес, я же сказал, что ты меня недооцениваешь. Будь у тебя приказ, я бы уже валялся мертвым с проломленным черепом. Это так очевидно, что даже непонятно, на что ты надеялся, играя со мной в прятки. Поступил, честное слово, как кокетливая девушка, заманивающая и дразнящая своего кавалера.
— Твои провокации на меня не действуют, — отозвался я.