Магистрат. Том 1

Человек с длинными волосами схватил указку и взмахнул ей будто волшебной палочкой, и на иллюзорной доске появились веды и руны, иероглифы и пиктограммы. Он гордо стоял перед толпой, что-то вещая и наставляя их, будто пророк. Но лист перевернулся, и волшебник уже не выглядел как прежде. Казалось, он похудел ещё больше, сгорбился и запустил себя. Волосы закрывали лицо, пальцы судорожно перебирали ткань поникшего плаща.

Посвятив свою жизнь волшебству, он совсем забыл о жизни вне магии. С годами он все больше отдалялся от любимых и близких людей, забывая обо всем, кроме своих бесценных исследований. Ему казалось, что он нашел способ возвеличить уровень волшебной силы до безграничных высот, а его спорные заявления о том, что чтец способен обладать божественной силой стали открыто осуждаться в среде других ректоров. Они считали, что он наконец-то нашел свой недостижимый философский камень. Последней каплей стало предательство его возлюбленной супруги, которую он застал в объятиях другого мага, бездарного чарователя, которого, тем не менее ему предпочла жена.

Ворон в ярости вылетел из комнаты, убранство которой скрывал туман, он безмолвно кричал от душевной боли. За ним медленно вышла женщина в легкой накидке, он обернулся к ней, поднимая руки в перчатках, изливая своё горе, но она лишь удостоила его холодным взглядом и закрыла дверь перед его носом. Мимо поникшего ворона проходили люди в пышных мантиях, словно и не замечая его. Образ развеялся будто мираж.

После предательства, в котором Ворон был виноват сам, он совершенно отстранился от магического сообщества и перестал учить поступивших. Он сосредоточился на опытах, крайне ограничив своё общение. Ярость и ревность, а также знание того, что его друзья предали его, осуждая и критикуя за спиной, свели Ворона с ума. Он видел себя посмешищем, но на самом деле слыл страшной сказкой Института, сломанной легендой. Именно тогда Ворон, в смятении своего разума и обуреваемый лишь мыслями о могуществе, которого он так всегда желал, стал изучать запрещенные фолианты.

Лишь у него хватило смелости и знаний читать эти гримуары. И лишь у него хватило злости и ума расшифровать черный том, оставленный королем-демоном.

И он впервые открыл портал в Инферно, а после вошёл в него без страха и сомнений. Его посчитали погибшим, павшим от своего безумия. Однако они ошибались.

Он вернулся через годы, но даже те, кто не забыл о его существовании, не узнал бы его, если бы увидел. Ведь один земной год равен двенадцати годам в Инферно.

Пылающий портал раскрылся. Ворон вышел из него, — скрюченная фигура в рваном балахоне, в капюшоне натянутом на лицо, больше схожий со скелетом, чем с человеком. Медленно, будто старик, он прошаркал к следующей странице и с трудом перевернул её костлявыми длинными пальцами. После того как он оказался на пустом листе, Ворон будто бы воспрял, выпрямился, запахнулся посильнее в потертый плащ и пошел по буквам, одновременно растворяясь в тумане.

Когда он возвратился, мир казался ему незнакомым, чуждым и жутким. Он был поражен тому, чего ранее не замечал. В Инферно он обрел не только силу, за которой охотился, но и мудрость, которой ему так не хватало.

Он наконец понял, как должен изменить Магистрат, чтобы привести его в новый век. Как исполнить предназначение.

Он видел, как бездарность теснит гения наглостью. Как людской род терпит лишения и копается в отходах неграмотности, пока Магистрат игнорирует их существование. Как круг использует власть в своих целях, и ограничивает таланты, которые могли занять их места.

И он прибыл в Магистрат с новым знанием. Он начал набирать учеников, посулив неведомую силу, бессмертие и безграничные способности.

— Идите за мной и вы сможете зажечь ещё одно солнце или испарить луну! — Говорил он. И пошли за ним униженные. (Горделивые)

— Идите за мной и вы будете способны оживлять умерших и жить вечно с теми, кого любите! — Говорил он. И пошли за ним отчаявшиеся. (Тщеславные).

— Идите за мной и вы будете способны изменить мир, и уничтожить врагов ваших. — Говорил он. И пошли за ним оскорбленные. (Злобные).

— Идите за мной, и я покажу вам магию крови. — Сказал он и повел их в неизведанные земли других миров. Три сотни черных колдунов вернулись через некоторое время, с единым помыслом — свергнуть правление Магистрата и установить владычество Доминиона.

И так, в виде противостояния кругу, родился орден Чернокнижников. И началась война.

Из книги появились темные фигуры, друг за другом они шли, выстроившись шеренгой, прикрыв голову шлемом и опустив забрало. Страницы наполнились другими людьми в светлых тогах, замерцали всполохи энергии, раздавались крики и стоны, в суматохе боя было не разглядеть, кто побеждает, а кого уже не спасти. Бумага плавилась от ударов, места битвы менялись, — дерущиеся переносились из деревушки на башни городов, на водную гладь средь пылающих кораблей, на пустынные снежные равнины и в оживленные леса. Бумага пропиталась кровью.

Чего Ворон не знал, это то что один из его ближайших учеников, — Змееяд, не был с ним абсолютно честен. Несмотря на то, что Змееяд проявлял исключительные способности к магии крови, был скуп на эмоции и безжалостен, он оставался верным слугой Магистрата и его засланным шпионом. Змееяд прошел через инферно и отравил проклятием свою кровь, как и все чернокнижники, но сохранил свет в душе, и когда представилась возможность, он нанес удар.

К одинокой фигуре Ворона подкрался убийца, тень в капюшоне и магическим кинжалом под накидкой. Ворон перевоплотился в птицу и на него камнем обрушился гордый ястреб. Они сошлись в схватке, полетели магические перья, за быстрыми движениями было сложно уследить. Когда бой был окончен, Ворон лежал на страницах без движения, он был мертв.