Магистрат. Том 1

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ты же слышал о том, что проклятие черных книг передается по наследству, правда? Магу не нужно переучиваться, если он потомок чернокнижника.

— Ты хочешь сказать, что все в группе… Но как же так случилось? — Недоумевал я.

— Странный ты. — Хмыкнул Макс. — Это же элементарно: Он их обучил. Сначала отобрал нас, как породистых щенков и организовал факультатив. Следом промыл нам мозги своим бредом о черных книгах и силе инферно. А после исчез, будто его и не было.

Я замер, застыл как сжатая пружина. Я слушал, но не понимал. Я внимал и не хотел верить в то, что говорил заключенный. Я знал и боялся принять правду. Я получил то, что хотел.

— Исчез вот так, Пфф! — Раскинул руки Макс. — Я все думал, почему он тебя в факультатив то не взял, нас всех привлек, а тебя нет. Учитель-то твой. Да, Левицкий, дурья твоя башка, именно он создал капитул, был руководителем и наставником для всех нас. Но учил он только тебя. — И Швец сказал то, во что я отказывался верить. — Владислав фон Дюмар тот человек, который заварил эту кашу.

Я еле сдержался, чтобы не опять встать не начать ходить по камере. На миг я забыл, где я нахожусь и с кем, забыл про Алису и обязанности. Я просто хотел знать правду.

— Он это планировал долгие годы. — Ухмылялся Швец. — План был, как у кукушки: вырастить в детсаде Магистрата будущих темных магов. Дождаться, пока они созреют, и направить по нужному руслу. Но что-то пошло не так. Он вернулся из своего путешествия слишком рано, ты же помнишь, да?

Я помнил. Через призму болезненных воспоминаний и алкогольного бреда, через ореол соболезнования от коллег. Он вернулся, чтобы забрать тело дочери.

— Да, да, когда она погибла. — Закивал Швец. — О, Левицкий, тебе завидовал весь курс, — она была такой классной, когда была жива.

Я чувствовал, что теряю самообладание. Я желал заткнуть его. Очень. Очень. Сильно.

— Конечно, ты помнишь. — Мерзко захихикал он. — Когда твою девочку разрезало надвое, такое нелегко забыть… А знаешь, что он сделал? А? Знаешь, что Дюмар сделал с телом своей дочери, твоей любимой Лины? Он совсем спятил, он забрал её в Инферно! А ты знаешь что происходит с мертвым магом в Инферно? Представляешь, как демоны с ней там развлеклись?!

Он расхохотался в полный голос, страшно, надрывно, бесконечно зло. Его слова были последней каплей. Я сорвался со стула, схватил двумя руками бечевку и сжал так, как если бы выжимал мокрое полотенце.

Хохот захлебнулся в булькающих звуках, Швец схватился за шею и упал на кушетку. Он извивался и бился в конвульсиях, закатив глаза и широко открыв рот, не в силах вдохнуть. Вены на его шее вспухли и посинели, след от удавки прожигал кожу на кадыке. А я лишь склонился над ним, заглядывая в лицо, наслаждаясь каждой секундой его мучений. Никто не смеет говорить так о ней.

— Что ты делаешь! — Алиса ворвалась в камеру и вцепилась в руки, пытаясь разжать мои пальцы. — Отпусти его! Костя, отпусти! Пожалуйста!

Её крик был будто ведро ледяной воды на голову, я бросил бечевку, и вихрем вышел из камеры. Швец тяжело дышал.

Нет. Я ещё не закончил. Ещё нет.

Я вернулся также резко, решительный и злой, как черт. Алиса испуганно отпрыгнула в сторону, я же схватил Швеца за грудки и грубо посадил и прижал к стенке.

— Где они? Где Дюмар? Отвечай, урод. Говори!

Он лишь насмешливо щурился, кривя рот в усмешке.

— Я тебя кончу сейчас. — Пригрозил я безумцу. — Говори.