Тринадцатый IV

Он рухнул прямиком на дорогу. Впечатался в неё, словно разбившийся самолёт. Но оставался жив. Ветер разносил странный запах горечи, будто так пахла его кровь. Если у регатов вообще есть кровь…

Я просунулся обратно в машину и попросил куратора остановиться.

— Алексей, при всём уважении, — он хотел отказать, настоять на своём.

— Остановите! — повторил я тоном, не терпящим возражений.

Иван Фёдорович надавил на педаль тормоза, и машина резко остановилась.

— Как вы это сделали? — тихо спросил куратор, будто мои слова заставили его подчиниться против его желания.

Но нет, я не был ментальным магом. И от силы внушения во мне была лишь собственная уверенность, которая и сработала в стрессовой ситуации.

— Вы всё сделали сами, — ответил я и распахнул дверь машины.

— Алексей, не вздумайте! — бросил мне куратор.

Но я не послушался. Как и Зубастик, который выпрыгнул за мной, как ни в чём не бывало. Я снял с него розовый плед с сердечками и бросил обратно в машину.

— Алексей, я за вас головой отвечаю! — прокричал куратор, опустив стекло.

— Не переживайте. Мне нужно всего несколько минут, чтобы его добить!

Пока монстр не начал регенерировать. Как успел узнать на личном опыте, эти твари умели восстанавливаться очень быстро, в считаные минуты. Поэтому и мне пришлось действовать быстро.

Я вскинул винтовку и прицелился, пока Зубастик внимательно наблюдал. Умный питомец на этот раз не отходил далеко, а держался ближе к хозяину, способному его защитить.

Цель лежала на дороге. Летающий регат пошевелился, поднял голову, смотря прямо на меня. И зарычал. Но по сравнению с тем, что этот монстр выделывал в училище, это были лишь жалкие потуги.

И снова выстрел. Точно в голову. Второй в туловище. И третий — контрольный.

Вспышка света чуть не ослепила меня. И мне, и Зубастику пришлось отвернуться. Давно я такого не ощущал! Сетчатку глаза буквально жгло. А вот после смертных регатов приходилось разве что щуриться. Видимо, этот состоял из большего количества энергии.

Свет померк за секунду, и я вновь обернулся. На дороге осталось выжженное пятно, да трещины в асфальте. Причём такие, что теперь машина здесь не проедет. Следующим путникам придётся объезжать по обочине, пока не починят. Но благо, что заборов здесь не было, за ненадобностью их и не ставили. Регаты всё равно сломали бы.

Я отправил Зубастику образ, указывающий вернуться в машину, и он охотно послушался. Ведь там остался мягкий плед и вкусный корм. А я вернулся следом. Сел на своё место на переднем сидении, пристегнулся и положил винтовку к ногам.

— Едем, — указал я.