- Екарный бабай.
- Не знаю, что это значит.
- Непереводимый местный жаргон, - в первый день сидела вот так же, уткнувшись носом ему в грудь. - А дальше?
- Ты лежала почти мертвая в траве, которую мы безнадежно искали месяцами и не думали обнаружить в этой части терминатора, под кустами. - Под кустами? В памяти возникла маленькая колючая травка. - Кагараши великолепный врач. Собрал тебя за неделю, земную.
Я отстранилась.
- Неделю? Неделя без сознания?
Он кивнул.
- А где шибздик и компания?
Сишати пожал плечами.
- Все в системе красной, ждут помощи от отца.
- А... - запнулась, не зная толком как оформить мысль в вопрос.
- Я вывел из строя систему навигации. Они мне не нужны. Мне нужен Кори.
Мы помолчали. Я поудобней устроилась на его груди. Давно не чувствовала себя слабой, беззащитной, хранимой... женщиной. Вспомнила начало прошлой ночи.
- Почему ты называешь Пашку рэшока? Что это значит?
- "Сын".
Попыталась отстраниться, не позволил, прижал сильнее.
- Канаше ашанэ. Не уходи. Я люблю тебя.
14 О плохом настроении и влюбленной собак
Я испуганно заморгала. Даже Сергей так и не сознался в любви, он все боялся за свою свободу и оттого в самые романтичные моменты отнекивался полуфразами. "Я тебя хочу". "Ты мне небезразлична". Но никогда "я люблю тебя". И вдруг появляется этот мужчина и говорит просто так, и просит остаться, а Пашку зовет сыном. Это Пашку, от которого стонет собственная бабушка! Тяжело протяжно вздохнула. Он напрягся, но из рук не выпустил. Я понимала, что причиняю боль. Эх, если б сказал не так резко и не прямо в лоб. Едва не рассмеялась собственным мыслям. А как, собственно, сказать такую фразу не в лоб, и не резко. Как там в детстве говорили? Тихо шифером шурша, едет крыша не спеша. Все верно. Она у меня едет. Сишати мне нравился, очень, и ночь была просто... Короче, из песни слов не выкинешь, но любить? Я не знала. В одном я была уверена точно: уходить не хотелось.
Обняла шею капитана и еле слышно прошептала: