Однако люди шли и шли, не останавливаясь. Второго шанса на жизнь у многих не было: не все здесь могли похвастаться тем, что в Тутгороде их ждёт репликационная капсула. Шёл и Артём, потому что собирался рискнуть в последний раз. Чтобы наконец-то выбраться из полосы неудач.
Караван выбивался из сил, но упрямо двигался вперёд. Новое место для привала было уже близко. Люди верили в свою счастливую звезду и успех, а Пустынный Пояс смеялся над ними и бросался песком. И только Артём заметил, как предводитель их каравана на миг замер у каменной чащи, торчащей из песка… Замер, а потом огляделся и сжал кулаки.
И внутри у Артёма всё оборвалось. Значит, резервная точка привала тоже не дождалась людей. Что случилось здесь, на этих землях, из-за чего песок замёл все удобные места?
— Сдохнем мы тут… — прошептал Артём, посмотрев на приятеля Пашу. — Глянь на Пустырника! Сам на себя не похож…
— Вижу… — согласился Паша. — Видно, это и было резервное место. А до следующего ещё два часа ходу…
И, будто в подтверждение его слов, глава каравана, прозванный Пустырником, громко крикнул, обращаясь к спутникам:
— Шевелись, народ! Шевелись! Бегом! Времени мало!..
Караван устремился дальше на север, слегка изменив курс. А Артём подумал: может, надо было идти через горы? Или плыть через море? К сожалению, на север не было удобных путей. Горные хребты хоть и хранили прохладу, но кишели такими тварями, с которыми лучше не встречаться. А море… Когда солнце выпаривает такие объёмы влаги, как на экваторе, вода снова спешит заполнить опустевшее место.
И ночью, когда часть выпаренной воды оседает, она тут же стремится растечься по всей поверхности моря. Экваториальные шторма здесь — это страшное дело. И главное, случаются они с завидной регулярностью: и ночью, и днём. В общем, что поход через Песчаный Пояс, что переход через Горный Пояс, что пересечение Туманного Моря — задача не из лёгких. Опытные люди говорят, что в пустыне-то как раз спокойнее всего.
Вот только и здешние пески могут преподнести сюрпризы, которые никому не понравятся. И, кажется, их караван напоролся на один такой сюрприз... Артём поправил капюшон и повязку на лице, а затем перешёл на бег, хотя лёгкие уже огнём горели. Даже просто при вдохе и выдохе.
Первыми пали рабы…
У них не было баллов на нормальную подготовку к походу. Пленные арабы, захваченные в пограничных стычках, хоть и были привычны к жаркому климату, но даже для них это уже был перебор. Под палящими лучами солнца рабы падали и больше не вставали, начиная подвывать от боли.
Артём и сам ощущал, как его кожу обжигает ткань одежды. Но он не собирался просто так сдаваться. Бежал, как заведённый, хотя лёгкие и без того болели. Но Пустырник уверенно вёл караван вперёд. А значит, надежда ещё была.
Оставляя за собой тела тех несчастных, кто сдался и не смог идти дальше, люди мчались вперёд. К неведомой большинству из них цели. И наконец-то достигли её.
Когда каждый вздох давался с трудом, когда бежать не осталось сил, когда даже ногами двигать стало тяжело, Пустырник лениво махнул рукой…
И куда-то исчез.
А следом исчез другой караванщик.
А затем следующий…
Глядя, как исчезают люди, Артём в упрямом отупении двигался к той же точке. Всё вокруг было таким светлым, почти белым, что аж глаза болели. А в лёгких и вовсе будто костёр разожгли. Неистово чесалась кожа, обожжённая тканью одежды…
А потом он упал и скатился вниз.