— Ну а ещё у него есть карта тех земель, которые на востоке! — добавил я. — И целая куча баллов. И вообще он крайне полезный товарищ!
— Вано, а тебя не смущает, что у него три жены? — усмехнувшись, спросила Кострома. — Что, если он не впишется в наш коллектив?
— А почему это должно меня смутить? У мусульман случается! — я пожал плечами. — А в коллектив я его самолично впишу!..
— Ну… Надеюсь, что так… — вздохнула девушка.
— Так, вы закончили? — нетерпеливо спросил Кукушкин. — Тогда продолжаем! Ночью штурмовать не будем. И когда, раз не ночью? Витя, ты предлагаешь днём?
— Да!
— А ты, Кострома? — Иваныч посмотрел на нашу валькирию.
— А я — в предрассветный час! — ответила та. — Совместим плюсы ночи, безалаберность врага и стрельбу при солнечном свете.
Не сказать, что дальнейшие споры были очень уж интересными… Зато оказались познавательными! В итоге на вооружение взяли план Костромы. Девушка предлагала начать атаку перед рассветом. В тот момент, когда больше всего хочется спать. Когда ночная тьма уступает место утренним сумеркам. И когда уже кажется, что ночь прошла спокойно.
В этот момент армия молча атакует лагерь с трёх направлений. Старается как можно быстрее добраться до обрушенного частокола, чтобы связать врага ближним боем. Кроме того, как только позволит солнечный свет, начнут работать стрелки. А дальше…
Ну а дальше никто не продумывал… Конечно, у нас оставался резервный отряд, который должен был вступить в бой, если совсем туго дела пойдут.
В любом случае, всё решилось бы завтра. Согласно плану, я, Кукушкин и Хир-Си с жёнами должны были идти в бой, изображая из себя командиров. Хотя, само собой, настоящими командирами были назначены не мы.
Зато нам предстояло, в случае чего, принять на себя основной удар. И тем самым спасти как можно больше тех, кто не успел накопить на репликационную капсулу.
И хотя всем было ясно, что без жертв не получится, мы верили, что сможем обойтись малой кровью. Ну или просто надеялись на капризную удачу.
Глава 16
Совершенно штурмовая
Тишина бывает разной. Иногда она оглушает полным отсутствием звуков. Иногда она ужасает своей таинственностью. А иногда — вот вроде бы тишина… А вроде — не тишина! Вот именно такая тишина, которая не тишина, вокруг меня и стояла. Я даже вспомнил, где ещё что-то похожее ощущал. В театре!
С одной стороны, вроде бы все вокруг молчат. И даже актёр на сцене прямо сейчас молчит. А с другой стороны, ты ясно и чётко ощущаешь, что находишься в зале, полном людей. И эти люди громко думают, громко дышат, громко моргают. И даже несчастный актёр, который вот уже десять секунд держит паузу, не шевеля даже бровью — очень громко излучает в пространство свои желания.