Ариша покачала головой, а потом махнула рукой и бросила:
— На самом деле, уже неважно. Дело прошлое, да и Обители больше нет… В общем, забей!
Как бы мне ни было интересно, о чём вспоминают девушки, но я — относительно (как считает система) и очень-очень (как я сам считаю!) разумное существо. Конечно, миротворец из меня такой же, как из атомной бомбы — символ мира. Вроде мир и вправду поддерживаю, но только угрозой беспрецедентного насилия… А спрашивать просто так, что там у них в прошлом случилось — значит, сходу сделать себя стороной конфликта. И вообще сначала надо убедиться, что он, конфликт, действительно закончился.
А то у женщин так бывает: вроде на словах всё — мир, дружба и одна жвачка на двоих по очереди, но стоит только… Вот на чуточку… Вот на «миллипусечку» равновесие поколебать — как взаимная неприязнь вспыхивает с новой силой и ожесточением!.. Мужикам такое вообще непонятно. Однако у меня есть версия, которая объясняет подобный феномен. К сожалению, основанная на рассказах других людей, потому что для проверки версии надо долго прожить в отдельно взятой ячейке общества, а я человек ещё молодой — и миновала меня чаша сия…
В общем, я считаю, что хоть мужчины и женщины и живут в одном времени, но, если так можно сказать — «готовят» его по-разному. Мужчины — это путешественники. Каждый из них — прямо как жирная точка на прямой. Его настоящее — это сам мужчина здесь и сейчас. Бесконечность позади — это всё прошлое и давно минувшее (да и фиг бы с ним!). Впереди тоже бесконечность — и что там будет? Да кто его знает?..
У женщин всё иначе. Совсем всё!.. Они — отрезок. Они никуда не путешествуют — они вытягиваются от рождения до самой смерти. Для них всё, что было вчера — есть сейчас и точно будет завтра. Их прошлое для них — это тоже они сами, просто «из вчера». И их будущее, если бы они могли его разглядеть, тоже было бы ими. Стоит вам порадовать женщину, как она немедленно вспоминает всё хорошее, что вы ей делали — и даже представляет всё, что ещё можете сделать. И чем больше делаешь хорошего — тем лучше, в общем и целом, к тебе будет относиться женщина, прощая мелкие косяки…
Но вот в них, в этих самых мелких косяках, всё и дело! Ведь они тоже не забываются, а записываются и вносятся в специальный журнал — и там систематизируются… И стоит тебе косякнуть, как женщина открывает свой журнал и начинает вспоминать всё, что ты «накосорезил» на её памяти. И вот тут — держись!.. Тут от любви до ненависти один шаг. И ладно бы они только к мужикам так… Они ведь так ко всем! Их жизнь — это настоящие качели между «счастьем» и условной «депрессией», в зависимости от того, чего сейчас в их жизни больше.
И депрессия у них совсем не такая, как у нас. Мужчина, страдая и тоскуя, погружается в депрессию, как та точка на дороге времени — мгновенно и целиком. Но вы ведь помните, да? Женщина — это, как минимум, отрезок в бесконечности (дайте им вечную жизнь, и вы познаете, что такое «бесконечно виноватый»), она погружается в депрессию медленно и наслаждается ею! Да некоторые из них до конца жизни могут не понять, что это депрессия, а не чёрная полоса, затянувшаяся на несколько десятилетий!..
В общем, не стоит удивляться, если, разбив любимую чашку женщины, вы неожиданно узнаете, что «в таком-то году, в таком-то месяце, в такой-то день и час» (и минуту, и секунду!) уже разбили что-то… Например, её доброе и незлопамятное сердце. Берегите своих женщин! И берегитесь их!.. А в женские войны можно влезать, только строго удостоверившись, что это не временное перемирие, коварно выдаваемое за вечный и нерушимый мир — а действительно утихшая вражда.
Так что как бы мне ни было интересно, что не поделили Ариша и Маша, но выяснять это сейчас — и даже в ближайшее время — я не собираюсь, потому что иначе рискую стать вечной и неисключаемой частью их вражды. И всего-то после одного-единственного вопроса… Вот оно мне надо?
Из-за демонстрантов мы выступили позже, чем планировали, но шли довольно бодро — и уже к вечеру приблизились к Вараньим равнинам. Там мы разбили лагерь и устроились на ночёвку, а утром снова двинулись в путь.
Ещё на подходе мы поняли, что модернизация подъёмника и подъём слонов затянулись. Сложно было не заметить — или, точнее, не услышать — возмущение одной из слоних, которую тащили вверх по склону привязанной к деревянной платформе. Она яростно трубила на все окрестности, наверно, вспоминая все обиды, что нанесли ей люди за её долгую жизнь — тоже ведь женщина…
Отправившиеся на перерождение ударники ждали нас в Перевале, который успели к тому времени восстановить, активировать там точку возрождения — и даже начать обустраивать. Собственно, для чего из Мыса и прибыл Саша.
— Когда назад? — обрадовался я при виде партнёра.
— Завтра, — улыбнулся Саша. — Хотя тут хорошо… Я бы ещё подзадержался.
— Что, надоело тебе за крепостной стеной? — засмеялся я.
— Ну, не то чтобы надоело, просто… Здесь работы явно меньше! — поддержал моё веселье партнёр. — Это у тебя что ни выезд, то тяготы и риски, а у меня — всё наоборот!
— Так и живём!.. — вздохнул я, с тоской вспоминая башню, большую кровать и бурные ночи. Что бы там Ариша не обещала, но в походах мы по ночам тихо и мирно спали, дабы никого не смущать.
Впрочем, не этой ночью… Этой ночью у нас был отдельный домик в Перевале, так что уснули мы довольно поздно.
ebooksa