– Ради чего такая конспирация? Охренеть же… боитесь вторжения извне, если узнают координаты точки входа?
– Да. А еще это приказ великой Даурры, что правит нами уже пару столетий. Ее слеза вот-вот пробудится в моей груди.
– Погоди… эта гусеница?
– Да.
– Она дохнет.
– Да. Гусеница после пробуждения живет недолго. Она пытается расти, пожирает плоть, строит кокон… и умирает.
– Мы видели – кивнул я – Сдохли минут через двадцать после рождения.
– Стерильность никто не отменял. В лабораториях может и создавали слишком страшных монстров, но они не были настолько глупы, чтобы позволить им бесконтрольно размножаться. Даурра прокалывает нам грудь своим жалом и помещает внутрь «слезу». Пока личинка спит, едва-едва посасывая кровь носителя – она жива. И даже полезна.
– Чем?
– Улучшает состав крови, ускоряет регенерацию, дает возможность быстрее отдыхать – мне для сна достаточно четырех часов в день и чаще всего я сплю по два часа два раза в день. Во всем есть хорошая сторона.
– Шипастая гусеница в груди…
– Мы называем это принесением клятвы верности. Но ты не обязан помещать в грудь слезу.
– Вот как?
– Если ты не из тех, кто хочет выходить на охоту во внешний мир… то работай спокойно на полях Мира Монстров, ухаживай за скотиной, расти леса, заботься о спящей Орде. Личинка в груди нужна лишь по двум причинам.
– Чтобы ты не убежал, решив остаться жить снаружи. Чтобы не успел никому ничего рассказать… хотя ты успела.
– Я рассказала кучу сказок, но ничего конкретного. Но расскажу. Знаешь почему?
– Нет.
– Потому что я уже слышала о тебе. Слухи о герое Оди дошли даже до Мира Монстров. И я не удивлена, что именно ты и твои люди настигли нас. Это судьба. Может это и не так. Но я верю! Просто верю!
– Мне плевать во что ты веришь.
– А во что веришь ты?