— Игла, — подтвердил Коля и изобразил радость.
— Но сначала надо посидеть тихонько, не мешать дядям страдать ху... Эм... Не мешать дядям, в общем. Понял, да?
— Холосо, — с серьёзным видом кивнул Коля и шлёпнулся жопой на фундамент.
Я улыбнулся ему, как мог доброжелательно.
— А ничё, ловко у тебя получается, — заметил Рома. — Так это... Где репать-то?
— Здесь.
— Здесь?!
— Здесь, Рома. Я сказал, у тебя дома — значит, будет у тебя дома. Мёрдок слов на ветер не бросает. Доставай барабаны.
Я поставил перед собой стойку, закрепил на ней микрофон, сыграл пару аккордов, поорал в микрофон гроулингом. Очень хорошо. Опен эйр, мать его. Вокруг уже начали собираться любопытствующие.
— Блин, фигня какая-то, — пробормотал Рома, уже сидя за установкой.
Иствуд подёргал струны басухи.
— Ансамбль «Благодарные мертвецы» к стрельбе готов, — удовлетворённо сказал я. — Ну, три-четыре, раз-два — погнали!
Я решил немного пошалить и сыграл гитарную партию в примитивном панковском ключе. Очень даже ничего так получилось. Иствуд, правда, с перепугу накосяпорил, но быстро врубился в тему и реабилитировался.
Я всё ещё не отдавал себе толком отчёта в том, какую группу хочу. Точно — музыкальную. Но вот что конкретно лабать?.. Отправной точки не было. Не было песен, которые мне бы прям хотелось-прехотелось исполнить, не было жанра, в котором мне бы прям хотелось-прехотелось играть. Я знал, что хочу и должен быть рок-звездой согласно пророчеству, вот и всё. Поэтому всё, что нам оставалось, это фигачить и фигачить, ожидая, пока что-то нас всерьёз не зацепит.
— Эй, Мёрдок, а ты не охерел? — окликнули меня, когда мы доиграли.
— Не, — обернулся я. — А ты?
Играя, я стоял к группе лицом, чтобы видеть лажи обоих и подстраиваться. За спиной же у меня, на дороге, собралась целая гурьба из невесёлых рыцарей. И даже тот бородатый маг из недавних среди них затесался.
— Ты спросил, кому-то интересно тебя слушать вообще? — продолжал воин.
Он не был таким здоровенным, как Дон или Коля. Телосложением, наверное, как я. Подклассы у воинов тоже разные, характеристики и телосложение от этого зависят. Конкретный персонаж наверняка резкий, как понос. Оттого и наглый.
— Прошу прощения, сэр, — сказал Иствуд. — Мы действительно были неправы...