— Да чё там писать? Это ж рэпняк. Импровизируй!
«Как ты сегодня на сцене?» — чуть не спросил я, но сдержался. Нельзя, этот парень мне ещё живым нужен.
— Рэп — это ваще просто, — махнул он рукой. — Просто берёшь и лепишь, о чём хочешь. Во, зырь!
Рома поднёс микрофон ко рту и начал:
— Оторванный хрен на земле валяется,
Оторванный хрен — вместе с яйцами!
Кто мог такое сотворить с пацаном,
Которого мы уважали всем двором.
Кто мог оторвать ему хрен вместе с яйцами?
Наверно, его девка, у ней менструация.
Все девки — суки, это всем пацанам известно,
Их надо жестоко лупить повсеместно,
Чтоб место своё знали, чёртовы куклы,
Чтоб у пацанов не отрывали залупы!
Рома, тяжело дыша, безумными глазами посмотрел на меня. Я стоял с отвисшей челюстью и внимал.
— И тут, короче, — сказал Рома. — Короче... Тут такая девчонка вступает. Мелодично так: «А-а-а-аторванный хрееееен!». И ты такой, рэпом: «На земле валяется, прямо на земле». И она такая: «Длиииииной до колеееееен!». И ты такой: «Кто такое сделал с пацаном? Кто, почему и за что?!».
— Е-**-нуть-ся, — по слогам произнесла Сандра. — Пойду-ка я отсюда.
Ей-то хорошо, она могла уйти. А куда я мог деться от творческого коллектива, который сам же и создал? Наверное, что-то такое испытывал добрый доктор Франкенштейн, увидев, как собранный из гниющего говна монстр начинает подавать признаки жизни.
TRACK_11