— Не, нифига, в коконе круто.
— «Бешеный апельсин» — это новый трактир, твой прямой конкурент. Социальный рейтинг выше. Внутри чисто, посетителям гарантируется безопасность, большой выбор напитков и еды, кондиционер, сауна и бассейн для вип-клиентов. В общем, можно культурно отдохнуть, не боясь за свою жизнь. Не все ж в прошлой жизни мечтали оказаться в магическом мире, где каждую секунду могут мечом голову снести.
— Угу, или не мечом, — кивнул я. — Как ты моему басисту.
— Тогда он ещё не был твоим басистом.
— Только поэтому ты до сих пор жив.
Мы посмотрели друг другу в глаза и одновременно заржали. Хороший он парень, этот Дон. Жаль только, не музыкант. Хотя, с другой стороны, не так уж и жаль. С музыкантами я вечно в конце концов ссорюсь наглухо, а с Доном вполне могут быть долгие и стратегически выгодные отношения без пидорства.
— Надо будет заглянуть в этот «Апельсин» с внезапной проверкой, — сказал я. — А то мало ли.
— Сходи, там неплохо, — согласился Дон. — Только за сауну сдерут столько, что глаза на лоб полезут. Кстати, я в таблице кланов видел твою группу — «Благодарные мертвецы». Из чего ты можешь заключить, что появилась таблица кланов. Как будто только тебя и ждали.
— Говори по-русски, — попросил я. — Попроще. Можно даже с матами. Заменяй ими все непонятные для меня слова. Что за таблица кланов?
— У-у-у, Мёрдок... — Дон отодвинул кружку. — В онлайн-играх один много не навоюешь. Поэтому игроки собираются в кланы. У клана, во-первых, свой общий уровень, во-вторых, своя цитадель, ну и один за всех, все за одного. Плюс, никаких проблем в рейд толпой сходить... В общем, плюшек — уйма. Как оказывается, группа — тоже классифицируется как клан...
— Слышь, Дон, — перебил я, — извини за бестактный вопрос, но не удержусь. А тебе сколько лет в реале было? У меня такое чувство, что за полтинник.
Дон помрачнел, но на вопрос ответил. Верный знак того, что у нас с ним за последние сутки установились доверительные отношения.
— Пятьдесят пять. Три недели после юбилея прожил. Если это можно жизнью назвать...
— И что, ты вот до этого самого возраста во всю эту херню играл? — не поверил я. — Серьёзно?! Господи, да х*й дрочить и то интереснее. Разве что если не встаёт уже — ну так подёргать можно, на кулак намотать, я не знаю...
— Да ну, нет, конечно, — усмехнулся Дон, которого пиво и усталость привели в какое-то крайне добродушное состояние. — Пацан мой игрался. А у нас домик маленький, ну, я поневоле слышал всякое. Потому соображал немного, когда оцифровали.
— То есть, в реале ты был нормальным человеком?
— Угу. А теперь у меня нет реала, Мёрдок. Ещё — нет рака. Ничего не болит. Не нужно ходить на идиотскую работу. Не нужно волноваться о здоровье, откладывать деньги на образование детей, притворяться, будто всё ещё люблю жену. Я ложусь спать с ясной головой, не думаю о том, что делать завтра. Мне дали вторую жизнь, и я ей наслаждаюсь. Мне интересно изучать этот мир, интересно исследовать свои возможности. Когда-нибудь я буду гордиться тем, что видел самое начало вселенной, Мёрдок. Можешь себе такое представить? Мир откроется, станет возможно путешествовать между городами, людей будет всё больше и больше — приходящих на готовенькое, в отлаженную систему без багов, ну или почти без багов. А я — мы! — мы будем помнить юность этого мира. Ну хорошо, ты будешь помнить, как сидел в кабаке и мрачно надирался каждый день. А я проходил эти глючные квесты, прокачивал навыки... Знаешь, можешь, конечно, смеяться, но в этом криво нарисованном складе багов я вижу больше смысла, чем в реальной жизни. В десятки, в сотни раз больше смысла!
И Дон, утомлённый длинной речью, залпом допил кружку. Я только плечами пожал. Будь на месте Дона Иствуд — я бы его размазал по полу своими аргументами пополам со стёбом. Но Дон... уважаемый человек, и если он сам для себя так решил — пусть так. Когда человек что-то конкретно решает, мне там делать нечего. Я могу расшатывать только тех, кого и без меня штормит. А Дон — скала. Так выпьем же за то, чтобы такие скалы стояли вечно.
— Вон, твои ребятишки идут, — сказал Дон, кивнув в сторону.
Я повернул голову, увидел проталкивающихся сквозь бухую толпу Рому и Иствуда. Встал.