Остаться собой

22
18
20
22
24
26
28
30

Утром проснулся бодрым и полным сил, обнаружив, что меня все-таки раздели и укрыли легким одеялом. Выяснять, кто проявил сострадание, было лень, поэтому я просто вышел в гостиную и демонстративно бросил на пол сумку, в которую успел собрать вещи.

— Я уезжаю. Могу подбросить до аэропорта, — Анна в ответ на мой небольшой спич нахмурилась, а Вольф лишь пожал плечами и ногой выкатил чемодан.

— Я, собственно готов, так что, можем ехать, — сообщил он мне, а Анна добавила.

— Керн, мы полетим домой, только вместе с тобой в качестве багажа. Или же все вместе, выбирай.

— Э, нет, — теперь уже я покачал головой. — Я ни за что не брошу здесь свою ласточку, и это я сейчас не о тебе, дорогая. Тебя я вполне могу оставить, посмотреть местные достопримечательности. Вряд ли ты будешь в чем-то нуждаться, управляющий, которому лучше мне на глаза сейчас не попадаться, чрезвычайно хорошо к тебе относится.

— Хам и сволочь, — спокойно резюмировала Анна, вставая и вытаскивая свой собранный чемодан. — И что я в тебе нашла?

— Хама и сволочь? — подсказал я, выразительно выгибая бровь. — Признайся, именно это тебе во мне нравится больше всего.

— Наверное, особенно, учитывая ту странную ситуацию, в которой я сама прилетела к парню в надежде немного развлечься, а в итоге просидела все время в номере, почти как святая. Не поверишь, но я себя монашкой к твоему пробуждению уже чувствовала. Это как-то не совсем правильно, не находишь?

— Кх-м, — мы оба посмотрели на Вольфа. — Это ничего, что я здесь все еще стою и жду, когда мы уже загрузимся в твою машину и поедем отсюда?

— Я, если честно, не могу понять, каким образом вы в моей машине поместитесь, но, Юра, ты прав, мы уже здесь загостились.

На заднем сиденье моей машинки без проблем мог уместиться разве что Паразит. Каким образом мы запихивали туда Вольфа, достойно отдельной истории. Когда же он там с большим трудом уместился, непрестанно что-то бурча себе под нос. Что именно он бурчал, я не разобрал, вероятно что-то нецензурное.

Гагик благоразумно не вышел нас провожать, зато прислал одного из служащих отеля, судя по выдающемуся носу — одного из своих родственников, с целой корзиной различных вкусностей в дорогу. Наверное, Артурчик от радости, что его все же не выбросили в окно, расстарался. А еще из корзины торчали несколько горлышек печально знакомого вина.

Я молча забрал корзинку и зашвырнул ее назад прямиком в руки уже явно матерившегося Вольфа.

Останавливались по пути всего несколько раз, чтобы перекусить, облегчиться, и зарядить манной магическую составляющую двигателя.

В столицу въезжали, когда уже стемнело.

— Чем это пахнет? — остановившись возле дома Анны, я повернулся назад и выругался. — А я-то все думал, что это наш Вольф затих и не стенает о своей тяжелой судьбе?

Анна рассмеялась, выпорхнув из машины. Я вытащил ее чемодан, который тут же забрал представительный господин, чем-то неуловимо напоминающий Назара Борисовича.

— Юрчик, видимо, решил компенсировать свое вынужденное и очень неудобное положение тем, что вылакал одну из бутылок прекрасного вина. А вино действительно прекрасное, просто мы слегка перестарались в его дегустации, — она обвила мою шею руками. Слишком сильно прижаться не позволяла зимняя одежда. — Несмотря на то, что фактически провели вместе всего одну ночь, мне понравилось.

— Да, мне тоже, — я коснулся ее губ легким поцелуем. — Ладно, мне еще надо это тело домой завести. И вот куда он собирался ехать на какое производство, если умудрился нажраться? — я покачал головой. — Ты случайно не знаешь, как он добрался до Тулы?

— Случайно знаю, — Анна хмыкнула. — На машине, как и положено наследнику влиятельного клана. Но, потом он машину отпустил, заявив, что поедет с нами.