Но ведь есть и нетрадиционные, так сказать, способы… Хотя это уж смотря для кого, они нетрадиционные. Китайцы, например, так даже лопаточки для риса в этом качестве пользуют! Не жалуются.
Пулемет — он, конечно, поантуражнее будет. Да и по эффективности лопатку для риса превосходит существенно. Но его у меня нет, как, впрочем, и лопатки.
А что есть?
У-у-у… знал бы добрый доктор, что могут сотворить шаловливые ручонки вдобавок к не слишком демшизанутой голове… Демшизанутой — в том смысле, что никакими нравственно-этическими нормами, типа толерантности и всеобщего человеколюбия, не замусоренной. А вполне себе разумной и хорошо (надеюсь) соображающей.
В общем — тот еще коктейль получается, куда там приснопамятному Молотову…
Впрочем, отсутствовал Холечек недолго — и пяти минут не прошло. Целая вечность для понимающего человека.
— Вот! — протягивает он мне блокнот. — Это чтобы писать!
— Хорошо. А — чем?
Мне предлагается огрызок карандаша, сантиметров шести-семи длиной. Хм… ну, хоть что-то…
— Затачивать его, как я понимаю, нечем?
Еще два аналогичных огрызка — целый арсенал!
А срезы-то на карандашах свежие… только что приготовили? Обломали и заточили получившиеся огрызки.
Самолет из Берлина прибыл к полудню. Зарулив на стоянку, пилот выключил двигатели.
Ожидавшие его прилета автомашины тронулись с места и, подъехав к транспортнику, выстроились в шеренгу. Захлопали дверцы, и охрана, выскочив наружу, оцепила самолет, оттеснив в сторону аэродромных техников.
И только тогда наконец открылась дверца. Оттуда выдвинулась наружу лесенка.
Первыми по ней сошли двое эсэсовцев, настороженно оглядывавшихся вокруг. Потом в дверном проеме возник профессор, сопровождаемый своими ассистентами. Еще какие-то люди, тащившие с собою чемоданы и ящики.
— Герр профессор? — возник около самолета комендант объекта. — Машины поданы — можно ехать.
— Хорошо… За нами идет еще один самолет, обеспечьте его встречу.
— Яволь!
ebooksa