– Сержант Барсова. Марина…
Так это девчонка? Где были мои глаза?
Поднявшись, я осмотрел немцев. Где-то тут я видел… Ага, вот она!
– На, – я протянул ей флягу с водой. – Умойся.
Так и есть – девчонка. Молоденькая. Лицо было чумазое, да и кровь натекла из ссадины на лбу. Сразу и не поймешь. Интересно, немцы это просекли? После того как она умылась, стало видно, что на вид ей не больше 20 лет.
– Лоб шнапсом протри. Давай я тебе голову перебинтую, вон как тебе крови-то пустили.
Она скинула капюшон, сняла шапку. Короткая стрижка (прямо как у мальчишки), русые волосы. Господи, как их на войну-то берут?
– Да уж… Из тебя сейчас барс, как из меня поп. Тебе сейчас не Барсова подходит, а скорее Котеночкина.
– А вы – кто?
– Партизан я. Зови меня – дядя Саша.
– Вы тут один? Или…
– Один я. Выстрелы вот услышал и пошел посмотреть.
– И не боялись?
– Я на войне, дочка, больше лет провел, чем ты на свете живешь. Да ты и сама видела.
– А что ж вы с пистолетом-то? Их – вон сколько было, даже и с пулеметом…
– Да? Очень им это помогло?
– Так у вас же еще и автомат был.
– Из него я бы тебя вместе с ними и покосил бы. Сама-то не забоялась, поди? Этот – твой? – кивнул я на немца с разбитым лицом.
– Мой. Патроны вот только кончились, а то я бы так просто не далась… – Она наклонилась и подняла из снега пистолет «ТТ».
Затвор у пистолета стоял в заднем положении. Выщелкнув обойму, я убедился, что патронов в магазине не было.