Охотник

Новая позиция оказалась не слишком-то удобной для наблюдения, но рассмотреть происходящее возле опушки действо я все-таки смог.

Призрачные лучники уже исчезли — судя по всему, им хватило одного-двух залпов для того, чтобы выполнить свою миссию. А вот тотем все еще оставался на месте, служа приманкой и отвлекая древнего ящера от моего парализованного тела.

— Господи, какой же ты здоровый…

Ростом вышедший из чащи монстр был не никак не меньше пяти-шести метров. Такие габариты позволяли ему без особых затруднений пересечь болото и дотянуться до моего неподвижного тела, но крохотная палочка исправно выполняла свою функцию — внимание динозавра сконцентрировалось именно на ней.

— Крраб, — пискнул возникший на соседней лиане Флинт. — Стррашный!

— Тихо, блин…

Гигант уверенно шагнул вперед, но затем остановился и негромко рыкнул.

Хитпойнты Фантома начали снижаться. Таймер, отсчитывавший жизнь тотема, сократился на четверть.

— Да чтоб тебя, скотина… в сторону глянь…

Как будто услышав эти слова, тираннозавр поднял могучую лапу и с силой опустил ее туда, где находилось раздражавшее его явление. Я догадался, что тотем окончательно умер, затем осознал, что враг смотрит прямо на меня, попытался дернуться…

Над окрестностями разнеслось уже знакомое ворчание. Пришел ужас — бесконечный, выворачивающий наизнанку внутренности и уничтожающий всякую волю к сопротивлению. Впрочем, сегодня наложенный «искрой» паралич свел внешний эффект дебафа до минимума.

— Дерьмо… дерьмо…

Мой взгляд зацепился за отображавшуюся над врагом статусную полоску и в мутные реки страха добавилось самое настоящее отчаяние — у монстра оставалось еще больше половины жизни, а это значило, что бой проигран.

Без тотема, находясь под носом у огромной твари, я был попросту обречен.

— Сволочь…

Оправдывая самые мрачные ожидания, тираннозавр уверенно двинулся к скале, наступил в маленькое озерцо — и провалился в него чуть ли не до брюха. Послышалось недоуменное рычание, ящер попытался выбраться обратно, завяз еще больше, гневно фыркнул…

При виде копошившегося в грязи исполина у меня в душе снова проснулась надежда — утонуть динозавр вряд ли мог, но это сейчас и не требовалось.

Требовалась отсрочка.

— Ну… ну…

Секунд через пятнадцать динозавр все же выкарабкался на сушу, величаво отряхнулся, а затем, осознав, что теряет последние капли жизни, резко изменил модель поведения и бросился к родным зарослям.