На полу небольшой пещерки фыркали и кашляли два «котенка», каждый чуть меньше взрослой домашней кошки. Пришлось лезть дальше и за шкирку вытаскивать зверенышей наружу, иначе задохнуться. Малыши слабо сопротивлялись, пытались шипеть и царапаться, но их быстро засунули в мешки, где они и затихли, напуганные случившимися переменами.
Уже в лагере, переселив тигрят в клетку, и накормив их кусочками отварного мяса, я обдумывал перспективы такого поступка. Неизвестно, что получится из этой попытки, саблезубые кошки в будущем вымерли задолго до создания зоопарков. Тигры приручались хорошо, особенно вот в таком возрасте, но по мере взросления становились все более неуправляемыми. Впрочем, в Таиланде в одном из многочисленных монастырей монахи жили с этими большими кошками бок о бок, и те стали совсем ручными. Гепардов в северной Африке успешно приручали и использовали вместо собак для охраны коз и овец. Рысь тоже отлично приручается, было известно множество случаев, когда эти кошки защищали дом своего хозяина.
Польза от таких зверей будет однозначно — само их присутствие в Лантирске отпугнёт других крупных и мелких хищников. На охоте толку от них не будет — как я убедился, они нападают из засады, а не выслеживают добычу. А вот в бою, если их правильно обучить…
Все это я и рассказал собравшимся у огня охотникам. Дар сразу ухватился за эту идею, и выпросил одного котенка себе, вторым буду заниматься лично. Жаль, у нас нет молока, такая подкормка для «котят» была бы совсем не лишней…
А наутро на нашем берегу появился большой табун лошадей. Все роли давно были оговорены, люди разделялись на группы, и, держась на отдалении от животных, занимали свои места. Через час вспыхнули валки из сухой травы, а со стороны реки с криками и зажжеными факелами к табуну побежала первая пятерка охотников.
Лошади насторожились, и стали сначала медленно, а затем, почуяв запах дыма, все быстрее отходить в единственном свободном направлении — ко входу в овраг. Когда поджигатели присоединились к загонщикам, отсекая животных с боков, вожак стада не выдержал, и повел табун в узкий проход. То, что надо!
По периметру ловушки затаились остальные охотники, и как только лошади ворвались в коридоры ловушки, стали появляться в разных местах, пугая мечущихся в лабиринте лошадей. Кое где стенки не выдержали, и проломились. Первые группы самых сильных животных вырвались на свободу, за ними попытались прорваться и остальные, но их остановили криками и огнем. Выход перекрыли, и стали выгонять лошадей из каждого коридора, отсекая жеребят. Вскоре из всего табуна в сотню голов осталось трое кобыл и полтора десятка жавшихся к ним жеребят.
В ход пошли копья, и через час все было кончено. Жеребят отогнали к тупикам и заперли в клетках, одну кобылу разделали на месте и перетащили к лагерю, остальных бросили, столько мяса нам не съесть.
Осталось присоединить к клеткам рамы, опирающиеся сзади на большие колеса, и, впрягшись в них спереди, вывести пойманных животных из ловушки. Нижний край клетки поднимался над землёй всего на десять-пятнадцать сантиметров, и упирающимся жеребятам было не вырваться. До темноты мы успели таким образом всех перегнать к лагерю, и, связав борта клеток между собой, оставили животных пастись на отросшей молодой траве. В эту ночь спали мало, обжаривая мясо, на день — два его хватит, ведь на обратном пути времени на охоту не останется…
Проблемы начались с самого утра. Сначала выяснилось, что запах саблезубых кошек вызывает у лошадей настоящую панику. Когда на телегу погрузили две шкуры большезубов и клетку с тигрятами, ближайшие к ней жеребята стали биться о прутья, пытаясь вырваться и убежать. Разобравшись, в чем дело, хищников отправили в хвост колонны, замыкающими.
Затем трое лошадок вспомнили, что они родственники ослов, и наотрез отказались идти пешком. Пришлось их грузить на оставшиеся телеги вместе с клетками. Хорошо, хоть остальные были более покладистыми, и пошли сами.
В траве недостатка не было, а вот запас воды мы взяли большой, заполнив всю пустую глиняную тару. Примерно на полпути будет небольшое озерцо, до него дойти хватит.
Вышли поздно, приноравливаясь к шагу пленников, да и в обед сделали привал, давая животным пощипать травы. Первый этап приручения начался тут же — воду в горшках давали только из рук, подолгу сидя у клеток. Жеребята дёргали ушами, фыркали, косили карими глазами на людей, но жажда сделала свое дело, и они осторожно стали пить. Вечером мы, перед тем, как разбивать лагерь, нарвали охапки травы, и положили ее в клетки.
А мы с Даром шли к тигрятам, все таким же диким и взъерошенным, и кормили уже их.
Путь назад занял шесть дней, одного жеребёнка мы не довезли — он был самым маленьким и почти не ел траву, а вода не могла заменить молоко. Перебравшись через приток Аркаима, отряд, подпрыгивая на кочках и объезжая пни, выбрался на просеку возле города. В Лантирске о нашем приближении уже знали, я часто заглядывал в сон Эрики — вот и вчера сообщил, что мы уже близко…
— Они всегда так быстро бегают?
— Юр, смотри, тот, с пятнышком на лбу самый резвый!
— И людей они так же станут возить?
Многие неандертальцы видели лошадей впервые. Когда пленников выпустили в загон, занявший четверть свободного пространства между стеной и жилыми постройками, жеребята стали носится по нему, удивляя зрителей скоростью.
К людям они уже немного привыкли, уже не вздрагивали от звуков человеческой речи, а получив такую, пусть и ограниченную, свободу стали гораздо дружелюбнее. Невысоких подростков они подпускали вплотную, иногда брали угощение из рук, но при попытке дотронуться все ещё пугались.
ebooksa