– Месье ищет что-то конкретное? – приподнялся хозяин магазина. Понятно, француз. Вот ведь какая пронырливая нация.
– Да, я хочу вас разорить. – С кровожадной улыбкой ответил ему Пётр Христианович на языке Есенина и Мандельшт … Просто Есенина.
– Qu"est-ce que ce? (Что это такое?) Que dites-vous? (Что вы говорите?) – развёл раками типчик.
Вот ведь шантрапа (chantera pas – петь не годен.). Приехал, понимаешь, торгует тут, деньги из страны выкачивает и даже не собирается русский учить. Ладно, на днях Пётр с Аракчеевым увидится. Нужно возбудить в нём волну патриотизма. Должен закон внести, хочешь торговать в России – сдай экзамен на знание русского. А, и русского мата ещё!
– Monsieur, je suis là pour vous ruiner! (Месье, я пришёл вас разорить!) – Опять свёл брови к орлиному носу Брехт.
– О-ля-ля! – но как-то не весело засмеялся. Боитсса.
– Effrayant? (Страшно?). – Еще больше насупился Пётр Христианович.
– Вам, что-то нужно, месье. Вы мой конкурент. Вы торгуете оружием? – ага проняло лягушатника.
– Да, я торгую оружием. – Пётр Христианович положил на прилавок свой тубус и развернул его, извлекая на свет божий золотой штуцер.
Месье взял его аккуратно в руки, повертел. Постукал ногтём по золотым частям. Осмотрел перепаянную мушку. Вынул и осмотрел шомпол, он, кстати, был из стали, но с золотым набалдашником.
– Это замечательный образец тульских мастеров. Откуда он у вас месье …
– Мозер. Петер Мозёр. Взболтать, но не перемешивать.
– Что простите перемешать, месье Мозер? – Поплыл совсем француз.
– Я говорю, я тут надолго в вашем магазине, торговаться будем. Вы бы озаботились большой кружкой кофе, с сахаром, только сахар не перемешиваете. Люблю, знаете, когда допиваешь его, а снизу самая сладость, – охотно пояснил ему Брехт.
– Хм. Месье шутит.
– Какие уж шутки… – Пётр Христианович демонстративно с себя остатки снега стряхнул. – Зябко на улице. Самое то для большой чашки горячего кофею.
Месье попереваривал сентенцию на смеси русского и французского. Что-то не вспомнил граф, как «Зябко» по-лягушачьи.
– О, вы хотите горячий кофе. Согреться!
– Ну, я так и сказал.
– Антуанетта, – заорал себе за спину оружейник.