Похоронили в тот же день, благо священники в деревне есть, вот и отпели заодно.
— Всем собраться на молитву! Всем на молитву! — орали проезжавшие всадники, где-то за час до заката.
— А вам что, отдельное приглашение нужно⁈ — заорал на Алексея с Матреной второй всадник.
— Так болезный я…
— И в доме два еще, — вторила Матрена.
— То нам известно! Но распоряжение отца Тихона обязательно к исполнению всеми! Живо на лобное место! А не то враз батогов отведаете!
Делать нечего, пришлось идти на площадь. Когда все собрались, из дома старосты вышли священники и видимо тот самый отец Тихон толкнул речугу. Если отжать воду, то сводилась она к тому, что бог терпел и нам велел, в общем жить нужно в мире и молиться больше дабы оградить себя от соблазнов греховных и не стать жертвами бесовских козней.
— А теперь помолимся! Ниспросим у господа оградить нас от моровой беды!
«Вот странно, какой смысл просить у Него защиты если мор по мысли тех же церковников — кара господня?» — невольно задумался Алексей.
Деревенские, упав на колени, начали истово молиться, повторяя слова за священником и в этот момент третий священник, что оказывается все это время что-то держал в руках, убрал скрывающую его ношу ткань и оказалось, что в руках он держал икону с изображением богоматери.
— О нет, только не это…
«Они же ее сейчас все целовать начнут! — ужаснулся Алексей. — Долбаные долгогривые кретины! Если бы не вы со своими ритуалами целования крестов и икон, то и эпидемии были бы не столь масштабны!»
— Идиоты! — сдавлено воскликнул он.
Несмотря на то, что они стояли чуть в сторонке от общей массы, на него все равно злобно покосились.
— Тш-ш… — шикнула на него Матрена.
— Матрена…
— Господи помилуй!
— Матрена!
— Чего тебе⁈
— Не целуй икону…