— Это потому что мы пропустили занятие с лекарями, — разумно заметила Настя. — Но слухов много, да.
— Слышала, он закопал какого-то благородного, когда тот нагрубил его сестре. Говорят разное, заставил его плакать, затем забил ногами в землю, — сказав это, Лена скривилась, видимо, представляя. — Никогда не любила мужские слёзы.
— Врут, — уверенно ответила Настя. — Не слушай эти сказки.
— А про то, что он избил весь боевой факультет, верю уже больше, — хмыкнула Суворова.
— Это он мог, помнишь, что в поезде было? — усмехнулась Настя. — Герасимов всё ещё заикается, даже первый семестр пропустил.
— Так ему и надо, — Елена вдруг взглянула на подругу, поддерживающе. — Слышала, что он совсем зарвался.
— Не то слово, — Евдокимова бледно улыбнулась. — Но сейчас всё в прошлом.
Они подошли к дверям студенческого дома и постучались.
Спустя полминуты за дверью послышались шаги, а затем перед аристократками появилась заспанная блондинка в розовом халате и пушистых тапочках.
— Добрый вечер, — с сомнением посмотрела на номер дома Елена. — Мы, наверное, адресом ошиблись.
— Вероятнее всего, — с зевком ответила девушка и закрыла двери.
Елена и Анастасия переглянулись.
— Номер семь? — спросила одна другую.
— Да.
— Хорошо, — ответила Суворова, и они отошли, снова проверяя нумерацию домов.
Затем вернулись к двери, постучав во второй раз.
— Что? — открыла дверь блондинка.
— Антон Митрофанов, он тут живёт? — хмуро спросила Настя.
— Его нет, — ответила девушка, наконец-то просыпаясь до конца. — Он не возвращался с занятий. А если и вернется, будет спать на улице, увидите, так и передайте. Его животина разодрала весь диван!
Дверь опять закрылась перед носом аристократок.