– И что? – тихо спросила я. Раньше бабушка никогда не заводила разговор о Стасе. – Как он?
– Ох, какой красивый мальчик стал… Такой красивый, не описать словами… Жалко, что хулиганит много. Но все они в этом возрасте такие.
– Хулиганит? – переспросила я.
– Да, встретила его маму. Говорит, сил с ним нету никаких. В школе жалуются на него, все время родителей вызывают. Говорят, обижает других ребят.
Я вздохнула. Дашка писала то же самое.
– А он поздоровался с тобой? – спросила я. Мне было интересно… Здоровается ли он с моей бабушкой? Если да, то значит, что он помнит меня… Я прикусила губу… вспомнила Умку.
– Поздоровался, а как же? Он всегда здоровается. Улыбается мне. Ох, какой же красивый парень… Вчера идет, рубашка расстегнута… Какие плечи, какая фигура… – и мечтательно добавила: – Эх… Была бы я лет на шестьдесят моложе… – бабушка кокетливо засмеялась и сказала: – Эх, Тамарка, уведут парня… Я вижу, что он то с одной девочкой ходит, то с другой. У тебя преимущество есть – вы все-таки вместе столько лет дружили… и чего разошлись? Гуляли бы сейчас вместе под ручку да под березкой бы на лавочке сидели.
Вместе? Нет! Ни за что! Мне даже представить такое стыдно и противно. Он никогда не простит мне того, что я сделала. А я никогда не прощу ему смерть Умки. Только дьявол способен на такое. Бабушка подкинула мне ценную информацию – раз она здоровается с ним, значит, они пересекаются. Мне нужно быть осторожней, когда я буду уезжать.
После ужина я помыла посуду, потом мы с бабушкой вместе посмотрели какую-то передачу, и я ушла к себе в комнату.
Я открыла окно и вылезла на крышу терраски. Крыша была мокрая – недавно шел дождь. Мои тканевые тапочки мигом промокли. Было довольно зябко – на дворе поздний вечер, солнце уже давно скрылось. От холода по телу пробежала дрожь. Обхватив себя руками, я долго смотрела на звездное небо – оно было удивительно ясным, значит, завтра будет хорошая погода. Я старалась ни о чем не думать.
Просто не пускала в голову мысли, которым там не место. Когда зубы стали отбивать барабанную дробь, а ладони превратились в две ледышки, я перелезла через окно обратно в комнату.
Я осталась у бабушки на три дня. Первые два дня прошли спокойно. Мне не нужно было выходить из дома. Мне хотелось увидеться с Дашкой – но подруга укатила на море с родителями.
На третий день случилась неприятность. Бабушка заставила меня выйти из дома.
– Томочка, сходишь на почту? Мне нужно посылку отправить тете Маше, здесь кое-какие ее вещи остались, ей они очень нужны, а сама она не может приехать… Вот, решили мы с ней почтой отправить. А я вся в делах… Тут недалеко, на соседней улице… Ну, ты, наверное, помнишь…
Я схватилась за прядку волос и стала завязывать ее в узел. Прямо напротив почты располагался тот самый магазин, где мы со Стасом в детстве покупали разные вкусняшки…
– Хорошо, я схожу, – вздохнула я.
Я натянула джинсы и серую толстовку. Погода в середине лета выдалась довольно прохладной. Я натянула капюшон низко на голову и вышла за калитку. Чтобы уменьшить вероятность встречи с врагами, я пошла через пустырь и вышла к зданию почты с другой стороны. Только хотела уже толкнуть дверь, как увидела объявление на двери. Почта закрыта на ремонт. И даны адреса ближайших почтовых отделений. Я застонала – они все были далеко. Но делать нечего, придется идти. Я шла по самому краю дороги, пробираясь чуть ли не по кустам, чтобы сделаться более незаметной. Через двадцать минут дошла до почты, быстро открыла дверь, вошла внутрь и выдохнула от облегчения. Я немного боялась открытых пространств, где была на виду. Куда безопаснее находиться в четырех стенах.
Я провела на почте полдня. Сначала отстояла огромную очередь, затем долго заполняла бланк – переписывала его несколько раз из-за ошибок, – а потом мою посылку оформляли, кажется, целую вечность.
Наконец я вышла из здания. Снова почувствовала себя неуютно. Я пошла другой дорогой – в обход. Эта дорога была менее людной.
Начался дождь. Колючий, холодный. Дождь становился все сильней и сильней. Моя толстовка вскоре промокла. Я шла по дороге, черпая кроссовками лужи. Вдруг за спиной послышался шум мотора. Мимо, обдав меня сырым ветром, на квадроцикле пронесся парень. По телу пробежала волна электричества. Ноги подкосились. Я не видела лица парня, но каждой клеточкой своего тела почувствовала рядом Его присутствие.