— Ты меня не видела в гневе, — я запихнул ей кляп, застегнув его на её голове, и толкнул на диван, чтобы не вставала, а сам уже более внимательно обошёл квартирку.
Ничего подозрительного, ничего странного. В холодильнике нашлась кастрюля с каким-то супом и тарелка с макаронами. Холодные, но сойдут. Особенно суп, сейчас он был предпочтительнее любой другой еды, учитывая, что я толком ещё не разъелся.
— Ты можешь его подогреть в микроволновке, — раздался голос девушки из комнаты.
Так, я не понял…
Я бросил слегка удивлённый взгляд на рыжую, а та захлопала глазами, после чего…
— Ой! Прости! — девчонка засунула кляп в рот, засунула руки в петли, и легла обратно на кровать.
Это сейчас что было?
Я подошёл к девушке и на этот раз без какой-либо жалости затянул на её руках пояс от халата так, что тот впился ей в кожу. Я дал слабину, подумал, что не стоит сильно затягивать девушке руки, но сейчас понял, что никаких послаблений и никому, иначе это выйдет мне боком. Нельзя терять бдительность.
Но когда я затягивал на ней путы, она издала…
— М-м-м…
Ничего необычного, люди часто мычат от боли. Но мычание рыжей подозрительно отличалось от мычания тех, кому больно. Оно было… томным?
Я внимательно посмотрел на слегка раскрасневшуюся от духоты девчонку.
Хочешь сказать, что ей нравится боль?
Опять женщины, опять какие-то проблемы.
На этот раз завязав туго узлами, которым нас обучали, чтобы пленник не выбрался, я вернулся на кухню. Воспользовавшись её советом, я разогрел еду и молча начал есть здесь же на табуретке, глядя куда-то в стену. Но не успел даже доесть, как эта же особа быстро прошмыгнула передо мной в ванну.
— Ка… А ну стоять!
— Я только помыться и переодеться! — быстро произнесла она, будто ничего не происходило.
— Какой мыться⁈ — я поймал её за локоть, дёрнув на себя. Уже жалею, что решил переночевать здесь.