Мне стало стыдно, хотя я и не знала, что так можно.
– Да не расстраивайся ты, Агнета. Раньше мне это льстило, было приятно, а теперь вот так проще, никто никому не обязан, каждый сам по себе. Сделал работу, получил оплату. Рядом живу, всегда кто-то крутится, всегда сытый. Если бы на вольных хлебах был, то голодал бы. Да и не спрашиваешь ты меня, где я брожу, куда хожу. Свобода, – он горько усмехнулся.
– Мне очень жаль, я не знала, – только и смогла я произнести.
– Не бери в голову, все путем, – махнул он рукой.
– Почему у Мары родилась такая дочь? – спросила я.
– А какая у такой женщины должна была родиться? Остальные у нее бы и не зародились, только вот такая. Она ведь и мать свою на тот свет при своем рождении отправила.
– Мать у нее тоже какая-то особенная была? – поинтересовалась я.
– Да нет, самая обычная женщина, да и Юра до ее рождения был обыкновенным, жестоким, правда, жестким, но ничего выдающегося. После рождения у него таланты стали просыпаться.
– А у Яны кто отец? – спросила я.
– Вот же вы люди странные, наличие талантов и даров от родителей не зависит, есть какие-то черты характера, но это человеческие мерки. Тут совсем другое, это все приходит свыше, душа приходит уже с этим.
– Ну а как же всякие родовые колдуны да ведьмы? – стало мне любопытно.
– Это просто предрасположенность и возможность обучения у рода или же восстановление памяти души при помощи рода. Конечно, родовая память никуда не девается, но и дается это не каждому, а только тому, кто приходит в этот мир с дарами. Их силы всегда ведут, если человек идет и не сопротивляется, то его по головке гладят и помогают во всем, а если не понимает, то получает по всем местам. Сначала легонько, а затем сильней и сильней, пока не дойдет до него.
Задумалась, вот словно все про меня, упиралась, сопротивлялась, была битой, и не раз. Потом раз – и свезло, и понеслось все, не успеваю запоминать и записывать.
Мимо соседка проходила, взяла и плюнула около меня.
– Ах ты пьянь, еще солнце не встало, а ужо сидит, похмеляется и сама с собой разговаривает, – проскрипела она.
– Утро доброе. А у вас уже рот зажил? Не болит? А зря, – засмеялась я так заливисто на всю округу.
Открыла рот соседка, вот только сказать ничего не смогла, стоит, глаза вытаращила и ртом воздух хватает, что тот сом, которого из речки выловили.
– Вы чего с утра несрамши по кладбищам шарахаетесь? – поинтересовалась я.
– Увидала тебя, бесстыжую, в окно, и решила проследить. На кладбище за тобой пришла, а ты траву там косишь. Еще мертвяка на меня какого-то наслала, что мне чуть нос не откусил.
– А перец в кальсонах никакие места не щиплет? – поинтересовалась я.