Я и в самом деле не видел причин отказывать худруку. На радио такие певицы нафиг не нужны, а ему пригодятся.
— Кстати, а сколько тут мест? — я внезапно озаботился посещаемостью.
— В 34-м году делали ремонт. Полный зал 1250 мест. Партер 400, — отвлекшись от перешептывания с Малеевым, сообщил Георгиевский.
Еще раз поглядев на клубящийся зал, я попытался прикинуть численность мероприятия. Нет, точно больше полутыщи. Опоздавшие тихонько входят, заменяя отговоривших свое конкурсантов. А ведь часто и те, и те с группами поддержки. Вот и как оценивать? Надо в следующий раз билеты по копейке продавать. И театру прибыль, и нам учет.
— Дорогие товарищи! Поздравляю вас с переходом во второй этап! — и снова я на сцене.
Стоя под софитами, я улыбнулся в изрядно опустевший зал. Передо мной сидело буквально тридцать человек, безуспешно пытающихся скрыть законную гордость от пусть и промежуточной, но победы.
Я вспомнил вчерашний вечер и легонько передернулся. Дорвавшиеся до неопытного мяса, да еще в таком количестве, профессиональные актеры радостно топили своих несостоявшихся коллег по цеху. Правда, развернувшаяся дискуссия поначалу чуть не скатилась в обычную свару, но многоопытный Георгий Адольфович железной рукой навел порядок. Быстренько отсеяв картавых, окающих и гудящих в нос кандидатов, жюри принялось перемывать косточки остальным. Вокруг некоторых развернулась настоящая войнушка, с обходными маневрами и ковровыми бомбардировками. Но в конце концов, все мосты были сожжены, мечи поломаны и даже стрелы изгрызены, и мы вывесили список.
— Сегодня все будет так же, как и вчера, но с одним изменением. Теперь у вас нет ограничения по времени, только не переусердствуйте, — я жестом передал слово Алевтине.
— Галина Прошкина! — сверившись с бумажкой, она снова обошла микрофон по дуге и обратилась в зал с края сцены.
Пропустив девушку, я спустился в зал и, выбрав местечко с краю, задумчиво следил за руководящей процессом Алевтиной. Вот это вот «безмикрофонье» и выход на край сцены бередили во мне смутные образы чего-то очень знакомого. Но вот чего… Ладно, рано или поздно вылезет, я себя знаю.
— А что такое дислалия? — подобравшись к врачу, шепотом спросил я у него.
А то вчера этой дислалией чуть ли не половину кандидатов отправили в утиль.
— Это когда звуки перемешиваются. Рыба — лыба, машина — мафына. Позже — пощще и так далее. Обычно это встречается у детей, но и взрослые от этого не избавлены.
Интересно, а у врачей есть что-то, для чего не придуман термин? Я как-то считал это вариантом просторечья и все. Эдак японцы по сравнению с нами вообще все эти самые дислалики — у них буквы «р» нет.
— Скажи: «А-а-а!», — она обратилась к очередной конкурсантке.
Кстати… Я даже привстал, чтобы убедиться во внезапном открытии. Среди прошедших во второй тур не было ни одного парня! Не прошли по объективным причинам или просто не считают это приемлемым для себя?
— Да, все верно. Совершенно не популярное среди молодежи направление, — подтвердил мои выводы Георгиевский. — У нас в труппе огромнейший недобор. Сначала война, потом заводы. Быть артистом совершенно непопулярно в наши времена. Эдак еще десятилетие, и мужские роли начнут играть женщины…
— Ну не-е-ет, до такого точно не дойдет, я почему-то в этом совершенно уверен!
— Ваши бы слова, да кое-кому в уши…
Вот как успокоить человека, не используя послезнание? Ведь множество знаменитых актеров только-только начинают делать свои первые шаги…
ebooksa