Грани

Дорога к поместью. Адамки. Харальд.

Городок с еврейско-польским названием Адамки состоял из пятнадцати улиц, из которых одна была главной, и площади. Всё на виду, распланировано и чисто. Как будто въезжаешь на "Ханомаге" в какой-нибудь западноукраинский городок на Уманщине, а река за дальним концом - Южный Буг. И рельеф очень похожий, и зелень такая же - вязы, дубки, осины, берёзы, дикие и окультуренные абрикосы, шелковицы...

- Не хватает девок в расшитых платьях и каравая на рушнике, - вслух подумал я, разглядывая приближающийся посёлок. Ну не тянут эти Адамки даже на городок.

Гелахир вопросительно посмотрел на меня.

- Это обычай такой?

- Да… Встречали уже так одних в похожем месте. Может и к лучшему, что не встречают так нас.

Возле околицы мы остановились. Михалыч, Олег и их экипажи отвели машины на ближайший пологий склон метрах в трёхстах. Поездкой на железной колеснице ходоки не были ни напуганы, ни сильно удивлены. Помогая сестре спуститься, Кафар сказал:

- Хорошее устройство. Я издали такие видел. Только шумит и пахнет.

- Зато не пинать пыль весь день, - ответила Лейла.

Дальше пошли пешком. До площади было меньше километра. Дома попадались и одно, и двухэтажные, одинаковых не было, все разрисованные. Много зелени, заборчики низкие, свинья с разбегу перескочит.

- Ну точно на Западенщину попали, - с улыбкой сказала Фрези, сама родом с Украины. Несса и Гелахир смотрели по сторонам заинтересованно, разглядывали золотистые яблоки и мохнатые шарики айвы. На другой стороне круглой площади в окружении здоровенных вязов и молодых берёзок стоял двухэтажный дом. Скромная отделка, пологое деревянное крыльцо с галереей. Сельсовет да и только. Радзина и Серчик о чём-то негромкого перемолвились с Кафаром и ушли.

В прихожей был запах обычного присутственного места. По плотно сбитой деревянной лестнице, даже не скрипнувшей, мы поднялись на второй этаж. Непонятные украшения на стенах, узоры… Здесь было четыре двери, Кафар без стука открыл ту, за которой в окне мы увидели площадь.

Немолодой человек, седой, густоволосый, приподнялся с кресла за столом. Он удивлёно посмотрел на племянника, потом на нас. С сильным акцентом, который я не определил, сказал:

- Не ожидал так рано.

Опираясь на резную трость, староста вышел из-за стола. Он заметно хромал.

- Приветствую, - коротким ястребиным кивком поздоровался он. - Меня зовут Михай. Я отправлял Кафара в надежде, что он вернётся живым, а он не только вернулся, но и привёл людей. Мне знакома ваша одежда и оружие, мы уже встречались с вашими земляками.

Он чем-то напоминал Суворова в отставке. Невысокий, живой, подтянутый и ехидно-весёлый.

- Кафар, распорядись там, – сказал он нашему провожатому. Племянник удалился, а голова одёрнул свою шерстяную безрукавку и продолжил.

- Я человек не суеверный, но когда случилось разделение, то подумал, а не конец ли это? За неделю тогда перевидал разных тварей больше, чем за всё жизнь, вот клешненогому на память нога осталась, - Михай взглядом указал на самодельный протез. - Ну ничего, мы выжили и даже несколько новых домов вывели, леса вокруг хорошие. Года два ничего особенного не происходило, случались по мелочи неприятности, конечно… Людей разных видели и нелюдей, всякое было.