Грани

- Вот, значит, как... Ну и бабы... - я пожал плечами и стал искать пистолет.

- Они хорошие воины, это верно, - сказала Несса, обхлопывая карманы джайров. - Странно. Обычно у них с собой есть всякая, как вы говорите, химия... С нею они намного сильнее в бою.

Я вытащил из-под смятого куста облепленный песком ТТ.

- Ага.

В обойме не хватало шести зарядов.

- Засада, значит, была. Кого ждали, узнала?

- Нет. На них напали сзади, в сумерках. Снайпер успел несколько раз выстрелить куда-то в сторону того берега, засёк кого-то. Скорее всего, небольшой отряд готовился перейти сюда и выслал дозор.

- Понятно. Тогда надо и тот берег проверить. Михалыч?

-А?

- На той стороне что-нить видно?

- Да. Кусты, камни и много абрикосов. Больше отсюда ничего не разглядеть. Берег вроде твёрдый.

- Съехать сюда сможешь, чтобы мы ноги не мочили?

- Сейчас.

Михалыч, ломая БТРом растительность, появился минут через десять. За это время мы собрали оружие, патроны, разняли человека и альварку. В две лопаты, как только подъехал Михалыч, сделали братскую могилу. Закончив, погрузились. Несса встала за кабиной и смотрела на перекат, подсказывая, где лучше проехать. Переваливаясь на камнях, транспортёр пересёк реку. Далеко ехать не пришлось, не впустую стрелял белобрысый. В зарослях обнаружились две альварки, у одной тяжёлая винтовочная пуля прошла прямо через сердце, другая лежала на подушке из надёрганной травы, с простреленной ногой. Мякоть бедра пробита навылет. Она была ещё жива.

- Несса, как у них с обычаями? Раненых оставляют, добивают или забирают с собой?

- Не знаю. Первый раз вижу раненую тёмную.

Михалыч согласился с ней.

Альварка, наверное, сама себе перевязала ногу, отползла от берега и устроила себе подстилку. Она захрипела, открыла глаза, что-то сказала.

- Воды просит, - удивлённо перевела Несса.

- А ты ждала, что она попросит добить? - Марина отцепила от пояса фляжку и протянула её тёмной. Альварка если что и задумывала, не могла не видеть направленных на неё автоматов. Взяла, едва не уронив, фляжку, приподнялась и села, кривясь от боли в ноге. Вода потекла по гладкой шее, по тиснёной коже куртки. Я поймал себя на том, что засмотрелся. Какая бы там она ни была тёмная, а с фигурой у них всё в порядке.