Грани

В комплекте танковой аптечки оказался и новый медицинский клей, скрепляющий ткани и потом рассасывающийся. Фрези быстрым движением стёрла набежавшую кровь, засунула кончик тубы в рану. Клей слегка вспенился, подобно строительной заделке, и надёжно запечатал пробоину.

- Kuileve, - сказала Марина. По интонации я сообразил - это значило что-то вроде "жить будет" или "выживет".

Женщина какое-то время молчала, смотря на всё это, а потом сказала, обращаясь к Фрези:

- Hannad.

- Да ладно... - машинально ответила подруга.

Женщина, на вид ей было около тридцати, поправила сбившиеся на лицо длинные золотистые волосы, обычным движением откидывая их назад.

У неё были изящные, чуть заострённые кверху уши. А мне смутно вспомнилось, будто в британских легендах упоминается непереносимость железа или каки-то его сплавов.

[1] - Стоять! - здесь и далее синдарин.

Первый день после перехода. Вечер. Фрези

Братания, однако, не случилось. Слишком мы были разные, люди и эти существа, к которым как нельзя более подходило земное название "эльфы". Да и сами себя они называли не то "альвар", не то "айфар", я не могла ни точно разобрать, ни воспроизвести этот звук. Но хоть не чурались друг друга. Правда, один кадр довольно бесцеремонно пялился на Сандру, даже трогал её волосы, а уж в глаза смотрел как модница на своё отражение в зеркале. А потом что-то спросил.

Марина, подумав, перевела:

- Он предполагает, что твоя бабушка была близка с кем-то из его народа.

Сандра на миг застыла, и вдруг выдала такой поток изысканной итальянской брани, что даже мой, мастер загнуть при надобности по-морскому, удивлённо покачал головой. Сандра густо приправила свою экспрессию католической терминологией и биологической изощрённостью; и хотя я разобрала только что-то вроде "конья де ла вирхен путана Мария", было понятно, что она перебрала всех родственников этого кадра по обоим линиям, послала их всех и его самого и так и этак и по всякому.

Эльф долго стоял с открытым ртом. Захлопнув челюсть, он с уважением поклонился Сандре, выдал не менее длинную тираду и пошёл к своим. Костра они не жгли, просто сидели тесной кучкой.

- Что он сказал-то? - спросила Сандра.

- Ну, я толком слов десять разобрала. Можно сказать, что он очень удивлён неожиданной для людей... как это... моральной устойчивостью или чем-то в этом роде. Сложная специфическая терминология их этики. Язык здорово отличается от того, который я знаю. Хотя я и не очень-то надеялась, что вообще смогу с ними договориться, так, интуитивно ляпнула что первое в голову взбрело.

За разными бытовыми хлопотами день как-то очень незаметно, но быстро прошёл. Лесные гости вели себя тихо, перешёптывались, глядя на нас. Я сначала помогала Марине с ужином, потом Сандра позвала меня купаться. Реку мы разведали ещё днём, дно было песчаное, чистое и ровное до самого стрежня.

Итальянка вела себя свободно. Не оглядываясь, разделась, вбежала в воду, довольно заверещала. Оказавшись рядом, я поплавала немного, а потом у нас завязался какой-то странный разговор.