Мария поморщилась, нервно вздохнула и захлопнула дверь.
Шпарин повернул дверную защелку, посидел пару минут на стульчаке, оглядывая совмещенный санузел, и дернул цепочку допотопного сливного бачка на стене за спиной.
─ Ты там не уснул? ─ поторопила Мария.
─ Душ приму! Жарко! ─ крикнул Шпарин.
─ Что?!.. Выходи, сволочь!
─ Ну и лексикон у тебя! За границу уже не едем?.. ─ крикнул Шпарин и открыл краны смесителя на всю катушку.
Бам, бам, бам!..
«Пистолетом колотит… Прикончат, Михал Иваныч, прикончат, никаких сомнений».
Шпарин заглянул под ванну, вытянул ржавый трос для чистки канализации, бросил и потянул дверцу настенного шкафчика.
«Хозяин квартиры не бреется?».
Шпарин закрыл вентили, вытянул из пластикого стаканчика перед зеркалом зубную щетку, провел пальцем по овальному торцу, вернул щетку в стаканчик, схватил цветной баллончик освежителя, завел руку за спину и, резко открыв дверь ванной комнаты, уронил баллончик на кафельный пол. Ему повезло, Мария в этот момент привинчивала глушитель и опустила глаза на звук. Шпарин ударил её в висок, придержал, схватил обеими руками голову и резко повернул по часовой стрелке.
«Сегодня не твой день. Прощай, гадина!».
Он опустил мертвую убийцу Машу на пол, поднял пистолет и вернулся в комнату к убийце Вите.
─ Ты-ы… ─ растеряно успел удивиться обладатель глаз мертвой селедки.
Марш смолк. На площадь выехали мотоциклисты, за ними двигался длинный лимузин и опять мотоциклисты. Почетный караул вскинул карабины к голубому небу, к слепящему солнцу, которое отразилось на плоских штыках. Черный автомобиль остановился у памятника, обернутого от низа до верху серой тканью. К задней правой двери машины подскочил майор в синей форме, открыл и замер, приложив прямую ладонь к фуражке. Из автомобиля, придерживая палаш в изумрудных ножнах, выбрался седобородый старик в длиннополом синем мундире с золотыми позументами, поправил фуражку с красным околышем и поплелся по красной ковровой дорожке к трибуне с микрофоном.
Военный оркестр ударил в барабаны, поднял золотистые горны и трубы, драпировка памятника упала, и толпа на площади из военных и гражданских лиц живо захлопала в ладоши.
«С мечом до колена Генерал-Губернатор Глобарь Епифан Аристархович, надо думать. «Старый пес может не подписать…». Вот их цель. А ведь наверняка убийца Маша и убийца Витя не одни…».
Генерал-Губернатор поднял руку, поворачиваясь на все четыре стороны света, поприветствовал толпу, поправил микрофон, откашлялся, достал из бокового кармана сложенный вдвое листок и развернул бумажку.
─ Дамы и господа! Сегодня мы собрались здесь…
Шпарин поводил винтовкой по крышам, открытым окнам старинных зданий, окружающих площадь, вернулся к трибуне, сдвинул винтовку правее и увидел в перекрестье прицела Древаку. Полковник в зеленой форме стоял в первом ряду между двумя полковниками в черных мундирах и, как показалось Шпарину, смотрел на окно, за которым он скрывался в глубине комнаты.