Даже подсчитал одиннадцатилетние циклы. И правда, почти сходилось, если взять за точку отсчета 1917 год. По Чижевскому вроде как пик солнечной активности спровоцировал революцию, за эту теорию его очень не любили коммунисты.
По аналогии с сибирским регионом, где действовал Щербаков вспомнился еще один маньяк с фамилией Сибиряков по имени Андрей по прозвищу Маньяк из Ленэнерго, он же Неуловимый.
— Только он ленинградец. Что-то многовато их там… атмосфера видимо нездоровая в дополнение к солнечной активности влияет.
— Анатолий Сливко… — снова скривился как от желчи Киборгин. — А вот эту мразь только задержали в 85 м… Реально долбаный душитель-некрофил. Ставропольский край, вроде еще какой-то партийный функционер, клуб какой-то создал, да еще на видео свои извращения снимал. Еще один кого только в 85-м задержали… Суклеткин, а нет… Суклетин Алексей. Там некрофил, а здесь каннибал… казанский. Этот ближе всех… от дома. С него и начнем.
Все, больше Анатолий никого вспомнить не мог, как ни пытался.
— Что ж, если этих прикончу, то хоть немного мир чище станет…
Дальше стал прикидывать маршрут, ведь кровь из носу за оставшиеся дни отпуска требовалось завалить троих упырей и все они живут в разных концах страны.
— Ладно, потрачусь на самолеты…
Ну а дома, как в песне: «Его встречали мать, отец…»
— Здравствуй мама… Отец…
Дальше шли объятия и слезы. У самого Анатолия тоже глаза на мокром месте были. Увидеть родителей живых и еще полных сил… им всего-то пятьдесят лет.
Были и брат с сестрой.
А потом состоялся затянувшийся далеко за полночь ужин, на который пришли все соседи. Пришли ветераны ВОВ и только качали головами глядя на ордена и медали, висящие на груди Анатолия, ничего не говорили: не спрашивали и не рассказывали, только несколько мгновений пронзительно смотрели в глаза и, кивнув головой, крепко пожав руку, отходили.
Было шумно, весело и одновременно грустно от того, что потому куда-то эта вся душевность из народа уйдет и не будет больше таких гулянок на весь двор с хоровыми пениями… но оно и понятно, сложно хором петь песню «Муси-пуси».
Доллары он спрятал в сундук, что стоял в дальнем углу кладовки со своими старыми вещами, зная, что его никто не откроет, даже замок вешать не надо.
Следующий день прошел как-то муторно и суетно. Да еще мать подкатила с вопросами на тему личной жизни, ведь Анатолий и семью предупредил о расставании с невестой.
— Так почему ты решил с ней расстаться? Узнал о ней что недостойное или другую нашел?
— Ответ на оба вопроса: нет. Да и кого я там мог найти?
— Тогда почему?
— Скажу так… ближайшие лет пять-шесть мне точно будет не до семьи.
ebooksa