— Верно…
— Вряд ли вы хотите, чтобы падение авторитета армии связывали с вами.
Соколов зло зыркнул на Анатолия.
— Ну и национализм основанный на ненависти появился, пока бытовой… а где национализм, там и фашизм… И я хочу вас спросить, товарищ маршал, ради этого вы и ваша жена сражались, чтобы семена фашизма обильно проросли в нашем народе, причем сажает и проращивает их сама армия!
— Нет капитан, ни я ни моя жена сражались не для этого, и тем более не за это погиб в фашистском плену мой брат… — сверкнув глазами прорычал Соколов.
Маршал хлобыстнул еще полстакана коньяка.
— И как, по-твоему, можно решить эту проблему? — спросил он, после паузы.
— Не знаю. Из простого, что можно вот прямо сейчас сделать, то пригрозить разжалованием и понижением в должности с переводом на менее ответственный участок работы командиров частей и замполитов, в которых зафиксированы подобные случаи и пусть они уже сами там порядок наводят. Но быстро это явление не изжить. Идеи дедовщины и землячества уже проникли в сознание людей, отслужившие рассказали обо всем братьям и друзьям, потому новые новобранцы, даже если их отделить от старослужащих, будут пытаться все это воспроизвести… К тому моменту, когда вы станете министром обороны, если начать борьбу прямо сейчас, проблему жесткими методами можно будет только придавить, отправляя виновных в дисбат за малейшее нарушение Устава во взаимоотношении между военнослужащими. Причем не только солдат наказывать, но и офицеров нижнего звена, что не могут удержать свои подразделения в рамках приличия. Будем говорить прямо, множество офицеров фактически случайные люди в армии и им плевать на то, что происходит в их подразделениях, так пусть теперь днюют и ночуют в своих ротах. Вот только чтобы в дисбат реально боялись загреметь, а то тех же полууголовников он не испугает, особенно тех, что по малолетке успели отмотать срок, та же тюрьма только военная, еще и бахвалиться этим станут, надо сделать так, чтобы отбытие наказания происходило в Афганистане.
— То есть штрафбат…
— Так точно. Сдохнуть мало кто захочет и только страх смерти на войне от понимания, что штрафников будут бросать в самые тяжелые и жесткие условия, даст результат.
Соколов задумчиво покивал головой, явно что-то мысленно просчитывая.
«Надеюсь это все сподвигнет тебя на активные действия, чтобы подстелить себе соломки», — подумал Киборгин.
— А ты далеко пойдешь капитан, — после изрядно затянувшейся паузы, как-то вдруг расслабившись видимо приняв какое-то решение, произнес маршал. — Иметь в должниках маршала, в перспективе министра обороны, это…
— Это опасно. Как в ситуации с медведем.
— То есть?
— Как в анекдоте, один охотник другому кричит: я медведя поймал! Тот в ответ: так неси его сюда! А ловец отвечает: так не могу, он меня не пускает! Нетрудно понять, что потом медведь сделает с таким охотником. Порвет на ленточки для бескозырок.
— Ха-ха!
— Никто не любит быть должником, должник начинает ненавидеть того, кому должен и старается избавиться от такого человека. Потому я предлагаю урегулировать этот вопрос здесь и сейчас.
— Хм-м… и как ты это себе представляешь?
— Полковник Громов, командир пятой мотострелковой дивизии может выйти на высшее командование с предложением создание штрафбата. Мы как раз обсуждали с ним тему дедовщины и землячества…
ebooksa