Код: «Ares-2»

Добравшись до кровати я с трудом в одиночку натянул на себя свой S300. Не знаю для чего он мне и когда пригодится, но тратить на него кучу времени утром желания не возникало, а оставлять не хотелось. Какая никакая, но индивидуальность.

Про резкий скачок температуры решил тоже рассказать профессору. Он в этом понимает куда больше, чем я и в случае чего сможет рассказать, что мне делать. Ответ пришел в ту же секунду как я отправил сообщение. Видимо он как раз отвечал на предыдущее.

— Температура на фоне травмы вполне вероятна, но за процессом восстановления постарайтесь проследить. В случае сильного рецидива ночью пишите — будем решать.

Глава 21

Начиная со вторника палитра моего мироощущения постепенно скатывалась к синим цветам, а под холодный спектр восприятия попадало с каждым днём всё больше людей. Ну а как иначе, если каждый день кто-нибудь из моих подопечных ухитрялся отличиться и свое заслуженное наказание получал вместе со мной. Прибежал кто-то из моих последним — забег, плохо стреляют — отжимания, опоздал или не уложился в нормативы — повторение до тех пор, пока все отделение, а зачёт идёт по последнему, не уложится в заданный интервал. А потом главный виновник и я вместе с ним, естественно, получают ещё, для стимула и старания так сказать.

В итоге все мое отделение начало существовать практически отдельной жизнью. Дополнительные тренировки по каждому поводу и без приводили лишь к ухудшению ситуации по всем дисциплинам, кроме физических, конечно. Если на занятиях скажем по тактике или вооружению кто-то чего-нибудь не знал и не мог ответить на какой-нибудь каверзный вопрос, то все одиннадцать человек покидали аудиторию и отправлялись на марафон или полосу препятствий, или ещё на какую-нибудь хрень.

Естественно, компенсировать пробелы в знаниях всем приходилось самостоятельно, но при тотальной нехватке времени от ненормированного режима толку от этого было немного и практически каждое занятие мы снова отправлялись на физ. подготовку по той или иной причине.

С этой проблемой нужно было что-то делать, причем как можно скорее, пока в этом ещё был смысл. Просто через пару недель таких активных мероприятий в моем графике не останется ничего, кроме физических упражнений. Поэтому я активно пытался влиять на своих подчинённых по максимуму используя свои ораторские способности и всевозможные способы воздействия на разум. Однако ни диалоги, ни стимулирующие пинки не работали от слова совсем. В первом случае меня просто никто не воспринимал в серьез как лидера, а во втором, после гравитационных оплеух Розенкранца мои жалкие попытки физического воздействия попросту не имели никакого смысла. Можно было, конечно, устроить полноценную драку или применить S300, кандидатов для этого было более чем достаточно, но лейтенант, видя мое стремление перевести все в неуставные взаимоотношения, лишь довольно скалился и говорил, что ещё не время. Видимо, хочет из меня психопата вначале сделать, а потом уже развязать мне руки.

В один единственный день, когда ни я ни мое отделение чудом не были ни за что наказаны я наконец смог добраться до библиотеки мнемопрограм и выбрать, то, что мне было необходимо. Вначале решил освоить теорию вооружения и тактику. Там были огромные массивы данных, настолько огромные, что заучить это привычным человеку способом было физически не возможно. Однако зазубривать это таким способом я и не собирался. Для этой роли у меня были все предпосылки в научном корпусе, а Лин, которая на этом съела, если не медведя, то волка уж точно, согласилась мне в этом помочь, хоть и не бесплатно. Но судя по тому, какие откровеннеые фотографии она мне присылала на протяжении недели, то по цене, думаю, сойдёмся.

Закончив скачивание того, что мне было нужно в первую очередь, чтобы с головой уйти в физическое развитие не оглядываясь на пробелы в знаниях, по традиции немного посетовал на свою судьбу. Причиной для этого были попавшиеся мне на глаза пару особо отличившихся человек: Хулио Рамез и Курт Кертис. Лейтенант хоть и обозначил их как дегенератов, но они, в отличии от остальных, осознают свои проблемы и всячески пытаются их устранить. Правда, как бы не старались, запихнуть в свою голову все и сразу никак не получится.

Пока было свободное время решил заняться отчётом для Фроста. Он порекомендовал мне записывать все, что со мной происходит и то как мой организм на это реагирует. Особенно его интересовало физическое развитие, что неудивительно, учитывая, что мой опыт биомодификации хотят взять как достойную замену механике. Так что пока была возможность, не жалея сил насиловал свой многострадальный организм, благо предпосылок для этого хватало с избытком.

Способ выявления моего потенциала был максимально простым. Люди косячат, получают наказание, я получаю вдвое больше, но изо всех сил стараюсь затратить на это столько же времени, сколько и остальные. Тут даже бравый сержант иногда странно покашивался на меня со стороны, иногда даже возникало ощущение, что как только я отворачивался он начинал активно крутить пальцем у виска, пока я загоняю себя до полусмерти.

Эффект не заставил себя долго ждать и уже на второй день таких испытаний я понял, что мой организм способен на как минимум тридцати процентное превосходство над остальными, но платой за это всегда была запредельно высокая температура тела, как в день получения травмы руки и вечерней пробежки. Максимальное значение зафиксированное мной было сорок пять градусов. У нормального человека в таком состоянии должен был случиться отек лёгких, мозга, кровь начать сворачиваться, ну или что там ещё может случиться, а мне хоть бы что. Даже несколько раз с перегревом ложился для анализа в специальную капсулу, но кроме повышения температуры никаких проблем выявлено не было. Билл же на этот счёт сказал, чтобы продолжал в том же духе, если что, все кроме головного мозга можно будет заменить. Да и на всякий случай в медблоке корпуса теперь сидит его человек, который в случае чего примчится по первому требованию. Но об этом я уже и сам знаю. Молодой парнишка лет двадцати уже забегал, обвешал меня кучей проводов под скрежет зубов Розенкранца, взял образец крови, сделал фотографию заживающей руки и спустя пару минут так же быстро исчез.

Кстати, о руке… Процесс заживления шел совсем не привычным мне способом. На утро открытая рана была затянута некой серой, плотной пленкой с нулевой чувствительность, а уже следом все это начал покрывать и тонкий, чувствительный эпителий. И если я все правильно понял, то для меня настоящего это тоже теперь является нормой.

В последний день перед выходными нас как полагается загрузили по полной. Жёсткая зарядка, огневая подготовка в полном обмундировании на полигоне. Причем с вполне себе реальным, а не условным противником. Им было одно из подразделений таких же новичков как мы, но базирующихся на другой территории. Было весьма поучительно и интересно использовать все свои возможности по полной, хоть и через шлем-симулятор. Расстреливать друг друга из боевого заряженного оружия нам бы ни за что не позволили, а вот дать в морду здоровенным «Вулканом», когда у тебя якобы закончились заряды было ой как необычно. Да и взять в плен человека не уступающего тебе по возможностям то ещё приключение. Так что при помощи креатива и чудо техники все развлекались как могли.

После обеда всех отправили в оружейную корпуса. Там нам показывали все что можно и нельзя, задавая кучу вопросов по поводу того или иного изделия. Большая часть была всем знакома и представляла собой модификации того или иного оружия или средств индивидуальной защиты: броня, вспомогательная электроника и тому подобное. Однако было и то, что некоторые видели впервые. Одним из таких предметов была здоровенная снайперская винтовка старого образца. Некоторые были с ней знакомы чисто случайно, а кто-то из методичек, но вот вопрос о том что это конкретно такое достался Степному Серёге. Он долго крутил ее в руках, пытаясь найти хоть какую-нибудь подсказку, но в затянувшейся паузе было понятно, что ответа не будет, а значить это могло только одно — наказание.

— Гаррисон, — раздался в тишине голос лейтенанта. Никто не осмеливался вставить хотя бы слово, чтобы подсказать и спасти товарища от наказания, которое могло превратиться во всеобщее. — Как видишь твой подчинённый снова облажался и это при том, что об этом оружии однажды рассказывал. Тебя тогда ещё не было, а значит спасти от наказания тебя может только чудо или знания. Ты можешь не отвечать на мой вопрос и тогда как обычно отправишься в очередной забег, вероятно, до самого ужина. Но, если ты ответишь правильно, то я так уж и быть пощажу вас обоих, а если нет, то и ты, и все твое отделение на выходные останется здесь в корпусе. Так что повторю вопрос. Что это такое, год выпуска, принцип действия? Можешь взять в руки, потрогать, понюхать, даже лизнуть можешь, если тебе это поможет.

Я взял оружие в руки. Громоздкое, не слишком практичное, но приятное на ощупь. Несколько кнопок непонятного мне назначения и стандартный предохранитель. Руки автоматически найдя нужное положение при помощи пальцев нажали в нужном месте и все услышали лёгкий писк. Загорелось электронное табло с количеством оставшихся зарядов. Там был всего один. Лейтенант удивлённо приподнял бровь. И указал в дальнюю часть помещения, она была очищена от стеллажей и оборудована мишенями.

— Можешь стрельнуть, если знаешь как, — все отделение замерло в ожидании.

Я снял с предохранителя и вскинул винтовку будучи уверенным, что держу ее впервые в жизни. Из чего-то подобного мне стрелять не только не приходилось, я ее видел впервые, но пальцы на ощупь нашли предохранитель и раздался лёгкий щелчок. Оружие плавным движением легло мне на плечо. Я прицелился и нажал на курок. Палец упорно не собирался его отпускать пока нарастающий писк не окончился щелчком. Я сделал вдох и отпустил курок. Выстрел был мягким и лег четко в голову мишени, патронов больше не было, да и перезарядка здесь очень долгая. Я был в этом уверен. В голове мелькнуло всего одно слово, что породило целую цепочку непонятно откуда взявшейся информации.