Аня из Шумящих Тополей

— Я полагаю, — наконец продолжил он, — что вы явились сюда со страхом и трепетом, чтобы сообщить мне эту ужасную новость?

— Да, — немного отрывисто ответила Аня.

Франклин Уэсткотт беззвучно засмеялся.

— Вам не к чему было волноваться. Вы не могли принести мне более приятной вести, чем эта. Дело в том, что я выбрал Джарвиса Морроу для моей Сибиллы еще тогда, когда они были детьми. Как только другие юноши начинали обращать на нее внимание, я прогонял их. Тогда-то Джарвис впервые и заметил ее. Уж он-то покажет старику! Однако он пользовался таким успехом у девушек, что я едва мог поверить в свою невероятную удачу, когда он по-настоящему увлекся Сибиллой. И тут я разработал план кампании. Я знаю семью Морроу как свои пять пальцев. Вы-то их не знаете. Они хорошие люди, но их мужчины не хотят того, что могут получить с легкостью. Зато они полны решимости получить то, что, как им говорят, не для них. Они всегда действуют наперекор. Отец Джарвиса разбил сердца трех девушек, а все из-за того, что их семьи отдавали их ему с руками и ногами. И в случае с Джарвисом я отлично знал, что произойдет. Сибилла влюбится в него по уши и надоест ему в два счета. Я понимал, что он потеряет интерес к ней, если окажется, что ее слишком легко добиться. Поэтому я запретил ему подходить близко к нашему дому, а ей разговаривать с ним, и вообще безупречно сыграл роль сурового родителя. Говорят о притягательной силе того, что еще не поймано! Да она ничто в сравнении с притягательной силой того, что нельзя поймать!.. Все шло по плану, но я натолкнулся на неожиданное препятствие — нерешительность Сибиллы. Она милая девочка, но слабохарактерная. Мне стало казаться, что у нее никогда не хватит смелости выйти за него не считаясь со мной… Ну, а теперь, если у вас уже не захватывает дух, моя дорогая юная леди, поведайте мне всю историю.

На выручку Ане вновь пришло ее чувство юмора. Она никогда не отказывалась от возможности хорошо посмеяться, хотя бы и над собой У нее вдруг возникло ощущение, что она очень хорошо знает Франклина Уэсткотта.

Он слушал ее рассказ молча, с наслаждением попыхивая трубкой, а когда Аня кончила, удовлетворенно кивнул.

— Вижу, что я даже в большем долгу перед вами, чем предполагал. Если бы не вы, она никогда не набралась бы смелости убежать. А Джарвис Морроу не пошел бы на риск оказаться одураченным во второй раз — нет, не пошел бы, уж я-то их породу знаю! Ну и ну, я был на волоске от провала! Я ваш покорный слуга до конца моих дней. Вы просто молодчина, что, веря всем небылицам, которые вам рассказывали обо мне, все же пришли сюда. Ведь вам наговорили кучу всякого, а? Скажите-ка.

Аня кивнула. Бульдог положил голову ей на колени и блаженно похрапывал.

— Все сходились во мнении, что вы раздражительны, сварливы и привередливы, — откровенно призналась она.

— И, как я полагаю, они говорили вам, что я деспот, отравил всю жизнь своей жене и держу домашних в ежовых рукавицах?

— Да, но я относилась ко всем этим разговорам довольно скептически. Я понимала, что Дови не могла бы любить вас так, как она любит, если бы вы действительно были таким ужасным человеком, каким изображает вас молва.

— Разумная девушка! Моя жена была счастливой женщиной, мисс Ширли. А если капитанша Маккомбер скажет вам, что я грубым обращением вогнал бедняжку в могилу, намыльте ей голову за меня! Простите за вульгарное выражение. Молли была очень хорошенькая — красивее, чем Сибилла. Какое бело-розовое лицо, какие золотисто-каштановые волосы, какие голубые, с поволокой глаза! Она была самой красивой женщиной во всем Саммерсайде. Иначе и быть не могло. Я не потерпел бы того, чтобы какой-нибудь мужчина пошел в церковь с женой, которая красивее, чем у меня. Я правил своими домашними, как и следует мужчине, но не деспотически. Конечно, мне случалось вспылить, но Молли перестала обращать внимание на мои вспышки, после того как привыкла к ним. Мужчина имеет право иногда поругаться со своей женой, разве не так? Женщинам надоедают мужья, которые всегда одинаковы. Кроме того, успокоившись, я всегда дарил ей кольцо, ожерелье или еще какую-нибудь безделушку. Ни у одной женщины в Саммерсайде не было более красивых драгоценностей. Нужно достать их и отдать Сибилле.

Аня лукаво взглянула на него.

— Ну а как насчет поэм Мильтона?

— Поэм Мильтона?.. А, вот вы о чем! Это был не Мильтон, это был Теннисон[70]. Я с почтением отношусь к Мильтону, но не выношу Альфреда. Слишком уж он слащав. Эти две последние строчки «Эноха Ардена»[71] до того разозлили меня однажды, что я швырнул книгу в окно. Но я подобрал ее на следующий день из-за Песни рожка. Тому, кто написал это, я простил бы что угодно. И она вовсе не попала в пруд Джорджа Кларка. Туда полетела вышивка старой Праути… Вы уже уходите? Останьтесь и поужинайте с несчастным одиноким стариком, лишившимся единственного чада.

— К сожалению, мистер Уэсткотт, не могу. Я должна присутствовать сегодня вечером на собрании школьного персонала.

— Ну, ничего, мы с вами скоро увидимся. Мне наверняка придется устроить вечеринку в честь молодых, когда они вернутся… Боже мой, какой груз вы сняли с моей души! Вы даже представить не можете, как мне было бы тяжело, если бы пришлось отступить и сказать: «Женись на ней». Зато теперь все, что от меня потребуется, — это сделать вид, будто я убит горем и смирился с судьбой, и простить ее ради ее бедной матери. Я проделаю все это как нельзя лучше. У Джарвиса не должно возникнуть никаких подозрений. И вы смотрите не сболтните лишнего.

— Хорошо, — пообещала Аня.

Франклин Уэсткотт любезно проводил ее до двери. Бульдог сел и заскулил ей вслед.

Возле двери Франклин Уэсткотт вынул трубку изо рта и постучал ею по Аниному плечу.