– Нет, – отвечаю я шепотом.
– Давно он пьет?
– Родители развелись в начале лета, тогда и началось. Ему нужна помощь, но я не знаю, что делать.
– Мама в курсе ситуации?
– Я не могу ей рассказать. Она тут же меня заберет, а я не хочу, чтобы папа остался один.
Молчание кружится в танце с шумом дождя, и я отмечаю в Елисее одну черту, которая мне очень нравится. Он не раздает бессмысленных советов и не пытается навязать свое мнение.
– Мой отец умер, когда мне было восемь, – неожиданно говорит он.
– Мне очень жаль.
– Не стоит. Он был для меня чужим человеком. Они с мамой не были женаты. Познакомились в столице, когда она приехала на обучение, и, как только оно закончилось, расстались. Потом он объявился через год с желанием все наладить. Приехал сюда, признал отцовство и дал мне свою фамилию, но не задержался надолго. Лана, я хочу сказать, что взрослые не всегда поступают правильно, даже по отношению к собственным детям. То, что они старше, не делает их умнее. Иногда они ведут себя хуже нас и просят трепки не меньше.
– Тут ты прав, – с грустью усмехаюсь я.
– Я всегда прав.
Моя улыбка становится шире, и я качаю головой, глядя на Елисея:
– Ну, разумеется, генерал.
– Иди ложись. Я разбужу тебя уже через шесть с половиной часов.
– Зачем?
– Хочу кое-что показать.
– Мне понравится?
– Утром и узнаем, – говорит он и шагает к двери на кухню.
Глава 11
Елисей не шутил, говоря о раннем подъеме. Он заставляет меня встать с кровати ни свет ни заря и отправляет в ванную комнату. Спать хочется так сильно, что я едва понимаю, где нахожусь, и выполняю все утренние ритуалы на автопилоте, даже не задумываясь о том, как откровенно фигово выгляжу.