Керри не проявила особого удивления.
— Сколько там? — спросила она.
— Шестнадцать долларов, — ответил Эслодж.
— Неужели так много?! — воскликнула Керри. — Это верно? — обратилась она к Герствуду.
— Да, — подтвердил тот.
— Странно, я понятия об этом не имела, — сказала Керри.
У нее был такой вид, точно она подозревала Герствуда в каких-то ничем не оправданных тратах.
— Все это в самом деле было взято, — сказал Герствуд и, обращаясь к Эслоджу, добавил: — Сегодня я ничего не могу вам уплатить.
— Гм! — буркнул Эслодж. — А когда же?
— Во всяком случае, не раньше субботы, — ответил Герствуд.
— Вот как! — рассердился лавочник. — Хорошенькое дело! Мне нужны деньги. Я хочу получить по счету!
Керри стояла в глубине комнаты и слушала. Она была ошеломлена. Как это некрасиво, как гадко! Герствуд тоже был немало раздосадован.
— Говорить сейчас об этом все равно без толку, — сказал он. — Приходите в субботу, и вы получите часть денег.
Лавочник ушел.
— Как же мы расплатимся с ним? — спросила Керри, которая все еще не могла прийти в себя от невероятных размеров счета. — Я не могу заплатить столько денег.
— Да и незачем, — ответил Герствуд. — На нет и суда нет. Придется ему обождать.
— Но я не могу понять, как же мог набежать такой счет? — недоумевала Керри.
— Что ж, мы все это съели, — сказал Герствуд.
— Странно, — не сдавалась Керри, все еще терзаемая сомнениями.
— Ну, скажи на милость, зачем ты так говоришь? — воскликнул Герствуд. — Разве я один ел продукты? Ты говоришь так, словно я эти деньги присвоил!