— Десять тысяч долларов. Впрочем, я слыхал, что большую часть денег он потом отослал назад.
Керри рассеянным взглядом смотрела на роскошный ковер. Все эти годы после ее вынужденного бегства из Чикаго предстали перед ней в новом свете. Ей вспомнились сотни мелочей, подтверждавших эту историю. Она невольно подумала, что Герствуд взял деньги только ради нее. Вместо ненависти рождалась мягкая жалость. Бедняга! Какой, должно быть, ужас все время жить под гнетом совершенного проступка.
А Друэ, разгоряченный вкусным обедом и вином, придя в прекраснейшее настроение, воображал, что снова начинает завоевывать расположение Керри. Правда, она теперь высоко взлетела, но все-таки ему казалось, что он сумеет войти в ее жизнь. «Ах, какая женщина! — размышлял он. — Как она хороша, как элегантна! И знаменита!» Теперь, в блеске сценической славы, на фоне роскошной обстановки отеля, Керри ему казалась еще более желанной, чем когда-либо.
— Помнишь, Керри, как ты волновалась, когда выступала в любительском спектакле? — напомнил он ей.
Керри улыбнулась.
— Ты так играла в тот вечер — никого лучше тебя я на сцене не видел, — сентиментально вздохнул Друэ и слегка наклонился к ней. — Я думал тогда, что мы с тобой великолепно уживемся.
— Напрасно ты это говоришь, — довольно холодно заметила Керри.
— Неужели ты не позволишь мне сказать тебе?..
— Нет, — оборвала его Керри и встала. — К тому же мне пора собираться в театр. Придется мне покинуть тебя. Пойдем.
— О, еще минутку! — просил Друэ.
— Нет, я не могу, Чарли! — мягко ответила Керри.
Друэ очень неохотно встал из-за стола и проводил ее к лифту. На прощание он спросил:
— Когда я снова увижу тебя?
— О, как-нибудь увидимся! — равнодушно отозвалась Керри. — Я пробуду здесь все лето. До свиданья!
Лифтер уже открыл дверцу.
— До свиданья! — откликнулся Друэ, провожая ее глазами, пока она, шурша платьем, входила в кабинку.
Он печально спустился в вестибюль: недоступность Керри разожгла его прежнюю страсть. Вся веселая роскошь отеля как будто говорила только о ней, Друэ считал, что она слишком сухо обошлась с ним.
А голова Керри была занята совсем иными мыслями.
В тот вечер она и прошла мимо поджидавшего ее возле «Казино» Герствуда, не заметив его.
На следующий вечер, подходя к театру, она столкнулась с ним лицом к лицу. Он ждал ее, еще более обессилевший, но исполненный решимости повидаться с нею, хотя бы для этого пришлось послать ей записку. И опять она не узнала Герствуда в этой жалкой, оборванной фигуре. Она даже испугалась, увидев возле себя какого-то изголодавшегося нищего.