— И музыка великолепная, правда?
— Первоклассная!
Они продолжали сидеть за столиком и были готовы все находить прекрасным, быть веселыми и сбросить груз с души. Но тем не менее, поверх этого всего лежали пыль и пепел, и они не знали, чем это объяснить.
— Почему вы не танцуете? — спросил Биндер.
— Потанцуем? — Керн поднялся.
— Я думаю, что не сумею, — ответила Рут.
— Я тоже не умею, — ободрил ее Керн. — А это упрощает дело.
Минуту Рут находилась в нерешительности, а потом вышла вместе с Керном на площадку. Лучи прожекторов скользили по танцующим.
— Сейчас загорится фиолетовый свет, — сказал Керн. — Хорошая возможность войти в ряды танцующих.
Они танцевали осторожно и немного робко. Но постепенно их движения стали более уверенными — особенно, когда они поняли, что на них никто не обращает внимания.
— Как с тобой хорошо танцевать, — прошептал Керн. — Когда ты рядом, все остальное вокруг кажется мне тоже прекрасным.
Она крепче обняла его за плечи и прижалась к нему. Они медленно плыли в ритме музыки. Пестрые лучи света скользили по ним, словно разноцветная вода, и на мгновение они забыли обо всем — их юные, полные нежности сердца, стремились навстречу друг другу, освободившись от теней страха, преследования и недоверия.
Музыка прекратилась. Они возвратились к своему столику. Керн бросил взгляд на Рут. Глаза девушки взволнованно блестели, лицо стало совершенно иным — самозабвенным и даже приобрело смелое выражение. «Черт возьми, — подумал Керн. — Если бы можно было жить так, как тебе хочется!» И на секунду лицо его стало озлобленным.
— Посмотрите-ка, кто идет! — воскликнул Биндер.
Керн поднял глаза. По кафе шел коммерции советник Оппенгейм, направляясь к выходу. Проходя мимо их стола, он заметил всех троих и остановился в удивлении. Некоторое время он пристально смотрел на них.
— Очень интересно, — буркнул он потом. — И в высшей степени поучительно!
Все трое промолчали.
— Вот, значит, на что расходуются моя доброта и помощь! — продолжал Оппенгейм со злостью. — Деньги сразу же растранжириваются в барах!
— Немного забвения иногда более необходимо, чем ужин, господин советник.
— Громкие слова! Таким молодым людям, как вы, нечего делать в барах!