Сестра покачала головой:
– Сегодня нет. Режим вам будет назначен только завтра. К врачу пойдете в десять утра. Я зайду за вами.
– Благодарю вас, сестра, – сказала Пат.
Сестра ушла. Коридорный все еще ждал в дверях. В комнате вдруг стало очень тихо. Пат смотрела в окно на закат. Ее темный силуэт вырисовывался на фоне сверкающего неба.
– Ты устала? – спросил я.
Она обернулась:
– Нет.
– У тебя утомленный вид, – сказал я.
– Я по-другому устала, Робби. Впрочем, для этого у меня еще есть время.
– Хочешь переодеться? – спросил я. – А то, может, спустимся на часок? Думаю, нам лучше сперва сойти вниз.
– Да, – сказала она, – так будет лучше.
Мы спустились в бесшумном лифте и сели за один из столиков в холле. Вскоре подошла Хельга Гутман со своими друзьями. Они подсели к нам. Хельга была возбуждена и не в меру весела, но я был доволен, что она с нами и что у Пат уже есть несколько новых знакомых. Труднее всего здесь было прожить первый день.
XXII
Через неделю я поехал обратно и прямо с вокзала отправился в мастерскую. Был вечер. Все еще лил дождь, и мне казалось, что со времени нашего отъезда прошел целый год. В конторе я застал Кестера и Ленца.
– Ты пришел как раз вовремя, – сказал Готтфрид.
– А что случилось? – спросил я.
– Пусть сперва присядет, – сказал Кестер.
Я сел.
– Как здоровье Пат? – спросил Отто.
– Хорошо. Насколько это вообще возможно. Но скажите мне, что тут произошло?