Ребекка

— Он спросил меня, не знаю ли, чье бы это могло быть тело в каюте.

— Что ты ответил?

— Я сказал, что не имею понятия, и что мы до сих пор предполагали, что Ребекка была на своем судне одна.

— Что еще спросил?

— Он спросил, не считаю ли я возможным, что ошибся при опознании тела в Эджкомбе?

— Он это сказал, уже сказал?

— Да, и я ответил, что не знаю и что это вполне возможно.

— Он будет вместе с тобой, Сирлем и с доктором завтра утром на лодке?

— Да. А кроме них, полицейский инспектор Уэлч.

— Но при чем здесь полицейский инспектор?

— Он обязан присутствовать, когда находят какой-нибудь труп.

Я замолчала и почувствовала знакомую боль в желудке.

— Может быть, они не сумеют поднять лодку? И тогда они ничего не смогут сказать по поводу тела.

— Не знаю. Я думаю, что поднимается юго-западный ветер, но нет, оказывается, он упал, и для водолаза будет завтра утром удобно работать при спокойном море.

Снова зазвонил телефон, как-то особенно резко и требовательно.

Когда Максим вернулся в библиотеку, он сказал:

— Ну вот, уже началось.

— Что ты хочешь сказать? Что началось?

— Это был газетный репортер из «Хроники.» Он спросил меня, правда ли, что найдена лодка, принадлежавшая покойной миссис де Винтер?

— Я ответил, что действительно найдена лодка, но это все, что нам пока известно. Может быть, вовсе и не ее лодка. Затем он спросил, могу ли я подтвердить слух о том, что в каюте найдено тело. Очевидно, кто-то уже разболтал. Конечно, не Сирль. Очевидно, водолаз или кто-либо из его дружков. Этих людей ведь не заставишь молчать.