– Бо, Кот… – продолжает Ромашова, не понимая толстенного намека. – Можно поговорить с вами?
– Говори, – спокойно отвечает Богдан.
– Давайте отойдем?
– Может, ты сама отойдешь? Вряд ли нам есть о чем говорить, – вмешиваюсь я.
– Слушайте, ребят. – Оксана выдавливает жалобный взгляд, словно ей очень неловко и стыдно, но я не верю.
– Мы уже тебя наслушались, Оксан. Спасибо, что-то больше не хочется.
– Я хотела извиниться. Понимаю, что поступила ужасно, но…
– Извинилась? Можешь идти.
– Бо, ну чего ты? – тихо спрашивает Кот, сжимая мое плечо.
– Я – чего?!
– Все ошибаются, Лисенок. Мы можем просто отпустить ситуацию. Незачем оставаться врагами.
– Хочешь дружить с ней? Вперед. Я тебя не держу.
– Я не об этом.
Богдан из мягкого котенка превращается в сердитого котяру, но и я не отстаю, показывая острые лисьи клыки.
– А о чем? Давайте простим предательство и заживем большой дружной семьей? Так?! Я не хочу ничего слушать, понятно?
– Богдана, я не хотела… – продолжает Оксана голосом, полным раскаяния.
Меня перетряхивает, словно она скребет ногтем по стеклу, а не разговаривает. Огонь злости и разочарования, который я тушила в себе все это время, разгорается все ярче и выжигает меня изнутри, лишая человеческих чувств.
– Я не собираюсь участвовать в этом представлении! – Поднимаюсь с лавочки, скидывая с плеч руку Богдана. – Можете пообщаться без меня. Помириться. Подружиться. Что хотите! – бросаю гневно и топаю по дорожке подальше от похитительницы моего счастья, которая почему-то решила, что такое можно простить.
Богдан догоняет меня через пару секунд, но я не сбавляю шаг, даже когда чувствую его руку на запястье.
– Лисенок, погоди, – говорит Кот, пытаясь меня остановить, но я пру словно танк на максималках. – Что за истерики?!