Старуха

– А детям по-другому то и рассказывать бесполезно, они запоминают лишь что-то необычное. Я и сама раньше про этот праздник не знала… просто прочитала где-то. И, хотя это может быть вообще выдумка какого-то товарища, запоминается легко. Но – и тут это главное – само число никому, по большому счету, и знать не надо, однако сегодня почти все слушатели наверняка поняли, что такое моль и как этими величинами пользоваться при планировании химических опытов.

– Это верно… но забавно, что вы своих слушателей детьми называете, словно вы и на самом деле древняя старуха.

– Привычка, я же пионервожатой была.

– И в угол их по привычке же отправляете?

– Ну… один раз по привычке сказала, а теперь это элемент шоу.

– Чего?

– Шоу, спектакля. Лекция должна быть интересной, а для этого из нее лучше всего именно такое театрализованное представление и устроить. Веселое, ведь для студентов-то этих очень забавно выглядит когда я их, как детей малых, в угол отправляю. Элемент легкой комедии – но очень помогает всем расслабиться. Обратили внимание – они не стесняются мне вопросы задавать если что-то не поняли? Потому что даже очень серьезные вопросы они рассматривают как развлечение – а развлечься-то кто не любит?

– Тоже верно… а пришел-то я зачем. Вы рыбу какую-то упоминали, фугу, которую каждый самурай съесть должен – но я с нашими зоологами говорил и никто о ней не слышал.

– Тоже понятно: фугу – это не название рыбы, а название блюда из нее. А рыба называется, если не ошибаюсь, иглобрюх. Смертельно ядовитая такая рыба.

– А почему тогда самураи ее есть должны?

– Чтобы доказать, что они смерти не боятся. Рыба-то не вся ядовитая, яд содержится только в печени, икре и молоках. Так что если рыбу правильно разделать, что есть ее можно. А если повар ошибется – противоядия-то нет! Там яд такой – тетродотоксин называется – он изменяет физиологию тканей организма, нервы перестают передавать сигналы мышцам и организм спокойно помирает. То есть в страшных мучениях помирает. А чтобы человека любого убить, хватает и пары миллиграммов, а семи-восьми миллиграммов любому хватит. Но прелесть рыбки не в этом: у нее скелет примерно такой же, как молекула полимера: внутренний объем в зависимости от того, как каждая косточка повернется, может увеличиваться в десятки раз. У нас ее называют вообще рыба-шар… но вы-то на Дальнем Востоке не были, вот и не знаете. Да, честно говоря, это и знать не обязательно: у час в стране самураев нет и, надеюсь, никогда больше не будет.

– Вера, а у меня еще один вопрос появился, пока я вашу лекцию слушал. Кое-что из рассказанного вами вообще-то хорошо известно, но в учебниках-то об этом нигде не писалось. Откуда вы это узнали-то все?

– Прочитала где-то, но точно не скажу где именно. У меня книжек по химии много, кто что в них написал, я не помню: мне не автор интересен, а содержимое.

– А взглянуть можно на книжки, которые вы читаете?

– Сколько сейчас времени, около восьми? Пойдемте со мной, покажу – тут недалеко.

Вера Николая Дмитриевича в гости пригласила не просто так, а для того, чтобы у него исчезли вопросы на тему «откуда девочка столько знает». Прочитала – а где конкретно… Книг по химии у нее было уже не просто много, а очень много – хотя, по большому счету, это вообще случайно вышло. Однако любую случайность нужно тщательно подготовить – и только при этом условии получившийся случай станет счастливым.

С первых дней учебы вера, имеющая, по нынешним временам, просто «кучу денег», каждые выходные бродила по барахолкам в поисках всего полезного – в том числе и полезных книг. Ей удалось купить «Органическую химию» Менделеева, причем и первое – однотомное – издание, и двухтомник тринадцатого года. Конечно, при наличии двухтомника первое издание представляло лишь «исторический интерес», а лишних денег у Веры все же не было – но двухтомник ей попался гораздо позже. А в октябре ей и вовсе повезло.

На книжном развале она вдруг заметила хорошо ей знакомую монографию «Аналитическая химия» – по которой она училась в Сорбонне. Но у прилично одетого, но явно страдающего тяжелым похмельем мужчины лежал лишь второй том. Для Веры это было некритично – но продавец, заметив блеснувший в глазах девочки интерес, тут же начал нахваливать столь необычный товар:

– Барышня, купите книжку» Смотрите, какая она красивая: буковки золотые, обложка… вы не смотрите, что тут порвана немного, если на полку ее поставить, то и не видно совсем. Да и прошу недорого, рупь всего!

– Ну да, недорого. Тут вот циферка «два» нарисована, а где с циферкой «один»? Полтинник дам… нет, не дам, зачем мне только вторая книжка?