Старуха

– Пожалуй, вы правы… Старуха, как пить дать старуха. Нынче же заключение напишу и вам отдам. Или еще кому-то надо?

– Мне как раз лучше всего.

– Сделаю. А вы мне ответьте на парочку вопросов: какие тут использовались катализаторы? Я имею в виду и для бутадиена… для получения бутана.

– Ничего сложного, окись хрома на наждаке: здесь окись алюминия не реактоспособна, а просто пассивный носитель – это для бутадиена. А для бутана – там чистый кобальт на том же носителе, слой в долю микрона – зато активная поверхность в двухсантиметровой трубе уже получилась порядка двадцати квадратных метров.

– Да? А как вы наносили такой слой?

– Я же сказала: разговор будет серьезный. Это – действительно государственный секрет: вещество-то запатентовать нельзя, а технологию… ее патентуй-не патентуй, а буржуи все равно сопрут.

– Ну тут уже вы ошиблись: все же вещества, которые в природе не существуют, патентованию подлежат. Сами вещества, а не…

– Николай Дмитриевич, вы не ошибаетесь? Что, на самом деле можно запатентовать просто вещество?

– Нет, деточка, я не ошибаюсь…

– Так, тогда бросайте все и бегите а патентную контору. И патентуйте там дихлордифторметан! Я сейчас структурную формулу нарисую… вот, очень простая штука выходит. И настаивайте, чтобы и за границей его запатентовали, особенно в Америке!

– Это-то сделать можно, но зачем?

– Вы как холодильники устроены знаете? С компрессором?

– В общих чертах. Там аммиак…

– А вот эта гадость для таких холодильников лучше аммиака: ее проще давлением в жидкость превратить и испаряется она куда как шибче, то есть и холодит быстрее. Не так, конечно, сильно – но абсолютно безопасно: вещество практически ни с чем не реагирует, не ядовито совершенно… а еще им там в патентном бюро сразу скажите: если тем же американцам патент продадут меньше чем за миллион долларов, то продавца нужно будет расстрелять за нанесение огромного экономического ущерба нашей стране.

– Интересная структура… а как ее получить?

– Потом расскажу. Просто ее получить, куда как проще чем акрил и даже чем бутадиен. И опять – из угля. Еще из соли и, наверное, плавикового шпата… Ну чего сидите-то? Патентное бюро небось скоро закроется, а ждать до понедельника… есть подозрение, что если мы будем сидеть на попе ровно и в носу ковыряться сопли по столу размазывая, то американцы могут успеть раньше нас. И да, я название веществу придумала, его тоже пусть запатентуют…

Николай Дмитриевич так и не понял, почему он девочку послушался – но сделал все, о чем она его просила. Даже не так, сделал все, что она велела – но об использованных катализаторах она так ничего и не сказала. А спросить снова – профессор искал ее по аудиториям и лабораториям всю следующую неделю, но успеха в этом начинании не достиг: на учебу она просто не приходила.

А не приходила Вера учиться по очень серьезной причине: она как раз занималась «извлечением пользы для университета». С утра в понедельник она заявилась в партком, побеседовала с секретарем парторганизации университета – а затем на срочно собранном заседании уже комитета комсомола повторила сказанное в несколько «более расширенном формате»:

– Я целиком резолюцию профессора Зелинского зачитывать не буду, если кому интересно, то потом почитаете. А если вкратце, то у него на кафедре сделано серьезное такое открытие – но в промышленность мы его передавать не можем. Потому что десять грамм продукта – это вообще ничто, а по условиям конкурса нужно предоставить пару сотен килограммов. Но у нас нет нужного оборудования, и взять его негде. Да и заказать на стороне не выйдет: нет таких заводов, которые это сделать смогут.