Он сказал это так, будто пообещал ей корону или место в Сенате, хотя Флоренс отлично знала, что имеет на приданое такое же право, как и родные дочери Оливера Силбера: скромное наследство ее матери лежало в банке и ждало, когда Флоренс достигнет восемнадцати. В самых смелых мечтах Флоренс эти деньги становились ее билетом в большой мир, а не приданым.
– Спасибо, дядюшка, – сказала Флоренс.
Она понимала, что мечты о большом мире и независимости очень смелы – слишком смелы, – но в носу защипало. Дядюшка непрозрачно намекнул, что деньги Флоренс увидит только в случае, если выберет одну дорогу из двух предложенных. Ту, на которой ее ждали кольцо, фата и муж. А если Флоренс решит пойти путем покорности, то есть отправится в монастырь, в котором сейчас живет ее матушка, деньги перейдут монастырю.
Будь дядюшка Оливер более… душевным, любящим, внимательным? Открытым новому? Будь он более мягок, возможно, он бы отпустил ее. Флоренс помнила женщин, приходивших в дом ее отца: некоторые даже были замужем, но оставались вольными и принадлежали в первую очередь самим себе.
Такое в семье Силберов даже представить не могли!
– Твоя мать, Флоренс, доставила нашей семье немало неудобств, – сказал дядя Оливер. Он смотрел очень пристально, отчего вдруг стало неуютно. – Ее брак был ошибкой, а я не хочу повторения этой ошибки, поэтому сам выберу тебе достойного мужа. Того, кто не запятнает нашу честь.
Флоренс не сразу поняла, что он имел в виду. Конечно, договорные браки не были редкостью, да и сам брак нес скорее прагматический, чем романтический смысл. Флоренс слышала, как ее сестры обсуждают балы и приемы, прогулки в парках и письма от кавалеров. За самой Флоренс никто не ухаживал, потому что дядюшка прятал ее от света. Не намеренно, не запирая в комнатах, когда приходили гости, просто Флоренс воспитывалась в пансионе и в доме дяди появлялась нечасто. В ее жизни было мало праздничных вечеров и совсем не было балов, а болтовне и сплетням она предпочитала книги. После возвращения к дядюшке жизнь Флоренс не слишком изменилась – для этого прошло недостаточно времени.
– Если у тебя есть друг сердца, дитя, – сказал отец Сэмюэль куда мягче и ласковее, чем дядюшка, – расскажи о нем. Может быть, он хороший юно…
– Нет у меня никого, – ответила Флоренс, глядя священнику в глаза.
Откуда взяться в ее жизни хорошему юноше?
Это было дерзко, но отец Сэмюэль не укорил ее, только сделал печальный вид и покачал головой.
– Тем лучше. – Дядя Оливер удовлетворенно усмехнулся. – Тем лучше для тебя, Флоренс, что твоя судьба пока пустой лист. До середины осени ты будешь помолвлена…
– А если нет, – теперь улыбка отца Сэмюэля показалась Флоренс странной, пугающей – так улыбался бы паук, заполучивший в свои сети муху, – если нет, то для тебя готово место в монастыре Святой Магдалены.
Ронан Макаллан приближался к тому возрасту, когда, по мнению всех вокруг, джентльмену давно пора было выбрать себе хорошенькую девушку с достойным приданым и остепениться. Ронан на мнение окружающих плевал с колокольни собора Святого Патрика. Жениться он не планировал, и на то было много причин.
Во-первых, Ронану неплохо жилось одному.
Приличный особняк на Грейволл-сквер давно стал уютным холостяцким логовом, а единственной женщиной, которой разрешалось переставлять фигурки на каминной полке и высказывать Ронану за пыльные портьеры, была экономка миссис Блум. Ронана это совершенно устраивало.
Во-вторых, у Ронана была работа.
Не лучшая в мире, но бесконечно любимая, хотя, конечно, иной умник сказал бы, что Черный королевский ловец не та карьера, к которой должен стремиться сын Алека Макаллана, младший он или нет. Ловля колдунов, преступивших закон, была для Ронана сродни азартной охоте, обжигающе острой, звенящей опасностью.
На родине Макалланов верили в Дикую Охоту, осенний призрачный гон, когда духи иного мира проносятся в темных небесах, – горе тому, кто услышит их зов! Вот для Ронана очередная погоня за колдуном была сродни этому зову. Работа над запутанными делами обостряла чувства, ощущение риска заставляло мысли бежать быстрее гончих, и это все делало Ронана живым – сосредоточивало его на настоящем, вырывало у живших в голове призраков прошлого.
Ронан Макаллан не хотел жениться и еще по одной причине: однажды у него уже была невеста. Была – да перестала быть.
ebooksa