Эти слова должны были стать ключом от наручников, освободить меня и помочь двигаться дальше, но я не почувствовала особых перемен. Разве что в подсознании загорелась лампочка и осветила то, что я пыталась спрятать все это время. На самом деле мне не нужна была клятва, чтобы выходить к нему ночью. Я сама этого хотела.
Как то, что должно было убить меня, вдруг стало необходимостью?
– Ты так просто все закончишь? Одной фразой перечеркнешь все и превратишь наше знакомство в нелепую случайность?
Чего я хотела этим добиться? Пусть он вернет клятву, пусть у меня будет причина продолжать сбегать из дома. И в конце концов, останется оправдание, если однажды я испугаюсь и захочу вернуться к началу. Мне нужен был спасательный круг.
– Это не означает, что все кончено. Каждую ночь до твоей свадьбы я буду приходить к тебе, но теперь решение выйти ко мне целиком и полностью за тобой.
Правильнее было бы прекратить наше общение: оно не могло привести к счастливому концу и не могло не оставить после себя неприятный осадок. Но, послав здравый смысл куда подальше, я сказала:
– А я захочу видеться с тобой, поэтому не вздумай прогуливать свидания.
Темного позабавила моя реакция, он тихо рассмеялся и подытожил:
– Теперь мы в одной лодке.
Наш диалог напоминал одну большую недосказанность, но он все равно отвечал на многие вопросы. Ситуация открывалась с другой стороны, мне становилось легче от осознания, что темный хотел видеться со мной без посторонних факторов, лишь по собственному желанию.
– Кто-то идет, – шепотом произнес темный, я напряглась.
Большие ладони легли на мою талию, торопливо и настойчиво начали толкать меня назад так быстро, что я не поспевала в туфлях двигать ногами. В конце концов я оказалась прижата спиной к перилам.
– Ты чего? – выкрикнула я, когда он рывком посадила меня на ограждение.
Пальцы впились в широкие плечи, голова повернулась назад. На какой высоте я находилась? Ограждение балкона узкое и скользкое, единственная опора – крепкая рука, обнимающая за талию.
– Повернись ко мне, – шепотом потребовал темный. – Я тебя не уроню.
Твердость в голосе заставила подчиниться, поэтому я успокоилась и перестала пытаться сползти на пол. Чтобы темному было удобнее, я раздвинула ноги и подпустила его ближе. Платье, и без того до неприличия короткое, окончательно обнажило чувствительную кожу.
Дверь, ведущая на балкон, со скрипом отворилась.
Одна рука все еще держала меня за спину, мягко массировала поясницу, из-за чего я прогибалась, вторая – сжимала талию, спускалась ниже и цепляла пальцами подол. Глаза закрылись, и темного я прижала к себе сильнее неосознанно, каблуками пройдясь по внутренней стороне колен и прошептав одно слово, сорвавшееся с губ:
– Ближе.
Я дрожала от волнения, от незнания, правильно ли я поступаю. Делала все на автомате: подняла руки к его шее, спрятала их под воротником рубашки и скрепила в замок, откинула волосы, обнажая шею, которую тут же опалило его дыханием. Как же это было прекрасно и одновременно мучительно, ведь темный не мог коснуться кожи.