– Хорошо, прости нас, – сказала мама. Она взяла папу за руку и повела его из комнаты. – Сладких снов.
– Сладких.
Как же мне было стыдно. Обида в голосе мамы, словно подзатыльник, даже голова разболелась. Обман, хамство, странное поведение. Список моих достижений рос, и я не могла это остановить.
Когда темный вылез из-под кровати и вручил мне кофту, я села и быстро оделась обратно, даже не попросив его отвернуться. Я была слишком напугана и загружена всем, что происходило вокруг, чтобы переживать о том, что он может увидеть мой скромный белый лифчик.
– У тебя все в порядке? – спросила я.
Матрас рядом со мной слегка наклонился: темный сел на кровать и голым плечом прижался ко мне. У меня опять перехватило дыхание, и я обняла себя за колени.
– Теперь да. Прикосновение помогло?
– И да, и нет. Все было хорошо до того, как я снова стала нервничать.
– Считаешь, что совершаешь ошибку, продолжая общаться со мной?
Если бы он спросил меня об этом неделю назад, то я назвала бы его одной сплошной ошибкой всей моей жизни. Сейчас мне хоть и стало тяжело жить в привычном мире, из-за этого я не хотела отказываться от приятного времяпровождения с ним.
– Нет, конечно, нет.
Я взяла край одеяла, притянула его к щеке и положила голову на плечо темного. Мне было плохо, морально, и я хотела просто посидеть рядом с ним.
– Спасибо, что позволил мне тебя потрогать. Но ты не должен больше жертвовать…
– Не ной. Я захотел, и я сделал. Жив остался? Да. Значит, ничего страшного не произошло, – перебил он меня.
– То есть причина чего-то не делать – это твоя смерть? Все остальное – пустяк?
– Ну для тебя все намного серьезнее. Ведь именно тебе пришлось бы выкидывать меня в окно, а я тяжеленький.
– Почему ты всегда переводишь все в шутку?
– К жизни надо проще относиться, она и без наших жалоб не радует.
– Звучит так, будто ты обесцениваешь свою жизнь.
Я была уверена, что проблемы требуют обсуждения и решения. Темный же редко поддерживал меня, предпочитая закрывать глаза на все и плыть по течению. Его позиция мне казалась легкомысленной.