Я ощутила, будто он дал мне пощечину, и резко выпалила:
– Ну, теперь я поняла, где мое место.
И попыталась отвернуться, но Остин схватил меня за руку.
– Черт, эльфенок, мне не стоило так говорить. Я просто… просто…
Вздохнув, я снова повернулась к нему лицом и прошептала:
– Я всего лишь… забочусь о тебе, вот и все.
Остин взглянул на меня, и я заметила, как от моих слов в глубине его темных глаз вспыхнуло пламя.
– Ладно, давай я начну сначала. Эльфенок, тебе и близко не стоит подходить к этой дряни. И к той части моей жизни. Тебя нужно защитить от Холмчих. Это не сборище слабаков, и они не желают, чтобы об их делах знал кто-то вне семьи. Если Акс и Джио когда-нибудь проведают о нас с тобой…
Беспокойно сглотнув, я двинулась прочь, не желая слышать остальное здесь, на публике. Мне вслед донеслось:
– Увидимся вечером в летнем домике. Когда стемнеет.
Я зажмурилась, а потом обернулась, чтобы посмотреть на Остина. У меня упало сердце. В темных глазах большого, грозного, покрытого татуировками парня, ресивера из знаменитого «Кримсон Тайда», читалась мольба.
Когда я кивнула в знак согласия, Остин, казалось, расслабился, а потом вдруг спросил:
– Почему ты не исполняешь трюки, эльфенок? Я видел, как ты сообщила об этом Шелли. – У меня кровь застыла в жилах. А Остин шагнул ближе и прошептал: – Если тебе плохо и возникают дурацкие мысли, просто скажи мне. Я не стану осуждать.
От его предложения в груди что-то дрогнуло. И прежде, чем глаза наполнились слезами, я прошептала в ответ:
– Ладно.
Хотя я бы не стала с ним об этом говорить. Остин бы не понял.
Он выдохнул и, протянув руку, отвел волосы с моего лица. Я даже не вздрогнула. И тут же возникла мысль, давно ли прикосновение Остина к «безопасным зонам», как называл их доктор Лунд, стало допустимым? Когда он пробился сквозь мои стены?
Кончиками пальцев Остин коснулся моего лба, и я тихо сказала:
– Тебя это тоже касается. Если у тебя неприятности, расскажи мне. Не дай им погрести тебя заживо.
Кажется, мои слова застигли Остина врасплох. Словно бы никто прежде не предлагал ему подобного. Парень ничего не ответил, но я заметила, как напряглась его сильная челюсть. Мои слова что-то для него значили.