Когда мы упали

Девять лет до того момента, как он сможет выбраться и начать новую жизнь.

– Ну, Акс тоже неплохо справляется. Он не высовывается и не лезет в неприятности. И он учится, ма. Акс получит диплом по экономике. Ты можешь в это поверить? Он сумеет чего-нибудь добиться, это уж точно. Им ты тоже будешь гордиться.

Глаза наполнились слезами; нас окутал прохладный ветерок. Словно бы мама все слышала, и мне чертовски тяжело было ее отпустить.

– Малыш? Ты хорошо справляешься. Ti amo, – прошептала Лекси, и я каким-то образом нашел в себе силы продолжить.

– В этой жизни тебя обманули, мама. Обладая сердцем из чистого золота, ты получила лишь угольно-черную жизнь. Но никогда не жаловалась. А просто делала лучшее из того немногого, что было, и любила своих мальчиков больше, чем кто-либо мог когда-либо мечтать. Я знаю, Алабама так и не стала тебе домом. Ты всегда хотела вернуться сюда, снова бегать среди кипарисов, петь на центральной сцене Веронского театра и делить трапезы со своей семьей. Но у Бога на тебя оказались другие планы. Он знал, что, будучи слишком молодой, ты уже отдала столь многое, и захотел забрать тебя к себе, в рай. Но, прежде чем уйти, ты все же решила убедиться, что с нами все будет в порядке. И у меня все сложится хорошо. Ведь ты распознала мое чудо, когда я сам оказался слишком слеп, чтобы его увидеть.

Я услышал, как кто-то рядом шмыгнул носом и, повернув голову, увидел свою великолепную невесту. Сердце ее разрывалось, но на лице по-прежнему светилась огромная, ободряющая улыбка.

Господи, как же я ее любил!

Задрав голову к бескрайнему синему безоблачному небу, я представил, как мама смотрит на нас сверху, обретя покой теперь, когда мальчики Карилло вступили на верный путь и рядом со мной находилась Лекси. Мы все были в безопасности и поступали как должно.

– Каждый прожитый день я буду стараться, чтобы ты мной гордилась. Знаю, ты осталась одна, и рядом не оказалось отца, который бы о тебе заботился. Но от тебя я узнал, что значит быть сильным, быть мужчиной. Я стану любить эльфенка всем своим существом, и когда-нибудь, если у нас родятся дети, буду обожать их так же, как ты обожала нас.

На этот раз я не смог сдержать слез, и они покатились по щекам солеными ручейками.

– Спи крепко, мама. Надеюсь, ты поешь там, наверху, с улыбкой на лице.

Всхлипнув, Леви прижался к моей груди, дрожа от переполнявшего его горя.

Лекси взяла урну у меня из рук, чтобы я мог обнять брата.

– Тсс-с, Лев. Все в порядке.

Леви вцепился мне в рубашку, выплескивая всю скорбь, что скопилась в нем за год.

– Я скучаю по ней, Остин. Очень сильно. Я не смогу этого сделать.

– Я знаю, Лев. Знаю.

Я позволил ему выговориться и взглянул на Лекси, которая тоже боролась с накатившими эмоциями. Вытянув руку, я махнул ей, и она присоединилась к нам. Теперь мы втроем вспоминали одну из величайших женщин, когда-либо живших на свете.

Когда Леви успокоился, я взял его за руки и посмотрел в глаза.

– Ты хочешь что-нибудь сказать, малыш? Маме бы это понравилось.