Клинковая роща

— Я не смог спасти её… — кивнул я в сторону выгоревшей картины с ученицей Лакомки.

— Расслабься, Сион, — хлопнул он меня по плечу. — Рихара возродится в городе, у неё артефакт возврата.

— Смотрите! — крикнул Нирал, — указывая пылающим шаром на тёмные пятна с разводами, украшавшие стены.

Вспышка огненного шарика осветила тощий силуэт иссохшей мумии, над которой сразу же появились имя и шкала здоровья.

Тварь ринулась в его сторону, но маг успел создать между ними пылающий щит из рун и отбросить чудовище, а затем прикончить пиробластом. Толстый эльф ухмыльнулся — тварь была убита одним кастом.

Но увы, она была не одна.

С задержкой в несколько секунд в нашу сторону устремились полчища его сородичей. Твари летели со всех сторон и даже с потолка. К счастью, в этом зале он был метрах в двадцати над землёй. Это был очередной разбитый купол, через который в помещение падал тусклый свет.

На лицо упали капли дождя, чтобы тут же испариться и присоединиться к туману вокруг.

— Стена! — ткнул пальцем Терми.

Напротив нас были три колонны, между которыми стояли остатки двух осыпавшихся статуй. Сейчас обе на глазах собирались, смазывая места разлома чёрно-лиловой силой пустоты.

Четырёхметровые големы шагнули в нашу сторону, сходя с постаментов. Сама же стена стала рассыпаться и таять, открывая путь дальше — к роскошной широкой лестнице вверх.

Мы бросились в рассыпную — сдерживать такое не под силу ни одному танку, а так им хоть придётся немного побегать.

— На стенах снова появляются пятна. В них же сидят твари? — спросил Грейси у пироманта, но тот был погружён в чтение длинного заклятия и не обратил внимания на храмовника. Однако ответ пришёл вскоре сам собой — со всех сторон полетела вторая волна пустотных чудовищ.

А прямо над строем рейда сверху начал медленно опускаться трёхсотник. Ещё один коснувшийся.

28. Зло, которое нельзя называть — 2/5.

Осторожно дыша, он приоткрыл глаза. Вокруг не было никого из отряда, но темнота вокруг расступилась сама собой.

Странно, ни один светильник не горит, но свет есть. Мрачный, холодный, но есть.

Осторожно осматривая окружавшее пространство, он судорожно втянул тяжелый воздух древнего храма. Что-то было не так, он чувствовал это спиной, инстинктами, всем телом. Вся его сущность говорила о… о чем?

Перед ним был портрет. Первый портрет, не изображавший хозяйку этого жуткого места.

Мрачный тёмный храм стал чуть светлее — притягивающая взор картина стала заметно подсвечиваться. Старик, изображенный на нём, больше не был грустным. Старик улыбался во весь рот.