Но Тоадза уже опустела. Как только до столицы дошли первые слухи о поражении генерала Ромы, король Дало приказал снять вооружение с боевых кораблей, чтобы превратить их в транспорты. Теперь осадка судов, нагруженных сокровищами из королевского дворца, стала заметно ниже.
Солдаты Гана поспешно поднимались на борт, отпихивая в сторону мирных жителей, умолявших о койке на корабле. Войска конфисковали все купеческие суда и рыбачьи лодки. Отчаявшиеся люди строили плоты из дверей и кусков мебели, не думая о том, как эти непригодные к плаванию посудины помогут им совершить долгое путешествие на юг, к Большому острову.
Мелкие дворяне, которым не хватило места на королевском корабле, обещали солдатам огромные богатства, если они позволят им подняться на борт. Некоторые бросались в воду и плыли к судам и плотам, покидавшим порт, умоляя их спасти, но люди на кораблях отталкивали несчастных веслами.
Потом кто-то закричал, что в гавань Тоадзы входит флот – армада! – и хаос в порту превратился в настоящую панику.
Генерал Рома наблюдал за предательством короля Дало со смесью гнева и сожаления. Теперь он понимал, что ему следовало послушать Торулу Перинга и атаковать до того, как Киндо Марана уничтожил их союз. У него не осталось никакой разумной стратегии – только кровь, ужас и желание сбежать.
Армада оказалась флотом Маты Цзинду с двумя тысячами солдат на двадцати кораблях.
Мата с отвращением наблюдал за хаосом, царившим в порту. По его приказу корабли встали дугой и закрыли выход из гавани, а всем, кто пытался покинуть порт, было приказано вернуться обратно.
Корабль с королем Дало на борту осмелился проверить решимость Маты, и тот без колебаний приказал Тэке Кимо взять его на абордаж.
– Вы посмели атаковать королевский корабль? – кричали солдаты Гана, обращаясь к Кимо со смесью бравады и страха.
– Однажды я уже убил короля, – заявил Кимо, смеющееся, покрытое татуировками лицо которого наводило ужас на матросов Гана. – И с радостью отправлю вашего короля Дало на встречу с королем Хуно.
Матросы не стали сопротивляться, когда люди Кимо, размахивая оружием, поднялись на борт королевского корабля, привязали его цепью к своему судну и потащили обратно к Тоадзе.
Остальным судам пришлось последовать за ними.
Собравшиеся в порту солдаты Гана испуганно кричали, когда мимо проплывали пустые корабли, которые привезли войско Маты. Издалека доносился шум подступающей имперской армии, а на востоке уже появились имперские воздушные корабли, сопровождавшие армаду, которая огибала Волчью Лапу и приближалась к Тоадзе. Только знакомство с воздушными бомбами Перинга, начиненными кусочками металла, заставляло воздушные корабли соблюдать осторожность: если бы они пролетели над гаванью Тоадзы и сбросили на них зажигательные бомбы, с повстанцами было бы покончено.
– Превосходная работа! – похвалил Мату Цзинду генерал Рома, в восторге от того, что он возглавил арьергард, а сейчас пришел на помощь главнокомандующему. – Теперь мы сможем увести свои войска и предоставить предателям Гана сражаться с Мараной в одиночку.
Мата покачал головой:
– Мы должны немедленно пойти в контратаку.
Рома был потрясен этим заявлением:
– Контратака невозможна, глупец! Сражение проиграно.
Мата Цзинду оставался непоколебим:
– Мы еще даже не вступили в бой.