– Тогда мы должны немедленно закрыть город, – предложил Куни. – Но что, если кто-то из сторонников империи уже отправил голубя с известием о падении Пана?
– Об этом я позаботился, – успокоил его Рин. – Жареные голуби – настоящий деликатес, в особенности если их правильно замариновать.
Куни рассмеялся:
– Как хорошо, что есть кому подумать за меня. Сейчас нам нужно как можно скорее передать весточку брату, Мате Цзинду, и попросить его без промедления прислать нам помощь.
– Жаль, что у нас не осталось воздушных кораблей, – вздохнул Кого. – Ты не пожелал, чтобы их охранял Луан Цзиа, и дворцовая стража их уничтожила.
– Я позабочусь, чтобы генерал Цзинду как можно скорее получил нашу депешу, – вмешался Рин. – У меня есть возможность организовать доставку так, чтобы ее не перехватили имперские патрули.
Куни кивнул, довольный тем, что позволил Рину сохранить связь с преступниками.
– Однако вода, находящаяся далеко, не сможет погасить пожар, пылающий в доме, – обеспокоенно заметил Куни. – Как нам добиться того, чтобы сдавшиеся солдаты Пана не обратили против нас свое оружие?
Рин Кода шепотом сделал предложение. Оно было жестоким и недостойным, Мюн Сакри и Тан Каруконо тут же принялись возражать, и Куни уже собрался с ними согласиться, но неожиданно Кого Йелу поддержал Рина.
– Господин Гару, вероятность, что имперские солдаты выступят против нас, очень высока, и мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы сохранить достигнутое.
Однако Куни продолжал колебаться:
– Когзи, ты действительно считаешь, что мы должны купить верность имперских солдат такой ценой?
– Те, кому суждено стать великими, должны совершать великие поступки, в том числе и жестокие.
Доводы Кого встревожили Куни, но, поскольку он всегда прислушивался к мнению окружающих, согласился на план Рина, пусть и неохотно.
Пан не зря считался столицей империи: густонаселенный, просторный (шестнадцать карет могли проехать по улицам бок о бок), великолепной архитектуры и с множеством разнообразных товаров на рынках, где можно было найти все, что душе угодно, – все это давало право так называться. Торговцы и авантюристы со всей империи делали огромные состояния у подножия императорского трона, и многие говорили, что лучше быть мышкой в Пане, чем слоном в Экофи.
Среди сдавшихся императорских войск прошел слух, что им позволят разграбить Пан, если они сложат оружие, – но при одном условии: они не должны убивать. Несколько самых дерзких солдат вышли на улицы, чтобы проверить истинность слуха. Люди Куни смотрели на них, но не вмешивались, и к полудню все казармы имперских войск опустели.
Солдатам дали полную свободу действий во всем городе. С горожанами Пана обращались так, будто город был покорен, с той лишь разницей, что армия захватчиков состояла из солдат, поклявшихся его защищать. Имперские солдаты врывались в богатые особняки, которые во множестве украшали улицы Пана, брали все, что им нравилось, и делали все, что хотелось, как с мужчинами, так и с женщинами, однако убивать не осмеливались. Впрочем, есть вещи, которые не многим лучше смерти.
В течение десяти дней улицы Пана были подобны аду: целые семьи прятались в подвалах и содрогались, услышав крики тех, кому это не удалось. Безупречный город наполнился ужасом, людьми руководили алчность и страх.
Все это время армия Куни Гару оставалась во дворце, не участвуя в хаосе, воцарившемся на улицах, однако Кого Йелу взял несколько человек и отправился в Императорский архив, где хранились перепись населения и сведения о налогах, а также другие документы, без которых невозможно управлять городом.
– Заприте двери и не позволяйте мародерам туда входить, – приказал Кого.