Герцог Гару взвыл и выскочил из кровати. В первый раз за последние десять дней он полностью проснулся, и у него возникло непреодолимое желание немедленно отрубить голову Кого Йелу.
– Что все это значит? – взвыл Куни.
– А что значит это? – Кого указал на кровать, полную мокрых шелковых простыней и кружевных покрывал, пустые кубки на полу и груду сокровищ, которые Куни притащил сюда со всего дворца и разбросал по спальне.
– Кого, я хочу немного расслабиться. Клянусь близнецами, я это заслужил!
– Неужели ты забыл о людях, погибших в Великих туннелях? Или о детях на обочинах дорог, умирающих от голода? Забыл о матерях и сыновьях, насильно разлученных лишь для того, чтобы император мог добавить еще один камень к своему Мавзолею? Забыл о людях, отдавших жизнь за то, чтобы положить конец всему этому, и женщинах, которые будут вечно скорбеть о своих любимых? Забыл свою жену, ежедневно возносящую молитвы о твоем благополучии, мечтающую о том, что ты достигнешь величия и принесешь радость людям Дара?
У Куни не нашлось что ответить. Он чувствовал себя так, словно пробудился ото сна, который вызвал смутное отвращение к самому себе, и содрогнулся – вода была ледяной.
– Мне стыдно видеть все это, господин Гару, – сказал Кого и отвернулся от голого Куни Гару.
Тан Каруконо и Мюн Сакри последовали его примеру.
Куни посмотрел на него:
– Как ты смеешь читать мне мораль? Именно ты посоветовал разрешить сдавшимся имперским солдатам превратить Пан в лишенный законов ад. Ты побуждал меня быть великим во всем: как в жестокости, так и в желаниях, чтобы сохранить бразды правления. Я всего лишь наслаждаюсь ролью, которую ты для меня выбрал.
Кого покачал головой:
– Ты глубоко ошибаешься, господин Гару. Я посоветовал тебе взять власть для того, чтобы ты с ее помощью делал добро, а не наслаждался ею сам. И если ты не видишь разницы, значит я был слеп.
«Это был чудесный сон…»
Куни Гару присел на кровать и, прикрывшись простыней, попросил:
– Сожалею, Кого. Пожалуйста, принесите мне одежду и… не говорите ничего Джиа.
Рин Кода принес старую одежду Куни, которую сшила Джиа, всю в пятнах пота и заплатах.
– Спасибо вам, – сказал Куни. – Я сожалею о своем поведении. Старые друзья подобны старой одежде: самые лучшие.
Герцог Гару объявил, что грабежи следует немедленно прекратить, после чего в Пане будут установлены более мягкие законы. Сложные и жестокие законы империи будут отменены, а профессия платных адвокатов исчезнет. Людей больше не станут отправлять на принудительные работы, а налоги уменьшат в десять раз. С этих пор в Пане будут действовать только три уголовных закона: смертная казнь для убийц; если кто-то причинил кому-то физический вред, то обязан заплатить компенсацию; вор должен вернуть украденное и заплатить штраф.
На улицах народ ликовал: все приветствовали нововведения Куни Гару, прославляли его, называли освободителем.
– Господин Гару, видишь, как сработала идея Рина? – сказал Кого. – Грабежи гарантировали нам верность сдавшихся имперских солдат, но обратили против них гнев граждан Пана. Теперь, если имперские солдаты захотят организовать мятеж, им придется искать поддержки у горожан, но они понимают, что в Пане их все ненавидят, поэтому будут поддерживать тебя и защищать. Они оказались в ловушке и, сами того не желая, навсегда связали свою судьбу с тобой.